Мой пленник, моя жизнь

– Что ты такое говоришь? – Я отстранилась прочь, и слезы обиды выступили на глазах. – Никто не хочет ребенка больше, чем я! И не понимаю, почему боги-покровители против нас. Не смей меня обвинять!

Закрыла лицо руками. В любой другой день, может быть, и сдержалась, но я слишком устала, слишком много пережила и сейчас билась в рыданиях, пытаясь избавиться от груза, легшего на плечи после смерти Илли. Не справлюсь! Ни за что с этим не справлюсь!

– Прости. – Лео прижал меня к себе, принялся целовать волосы, гладить по спине. – Прости, девочка моя. Я сам не свой, будто с ума схожу. Будто… Это невыносимо!

– Понимаю. – Тоже обняла мужа. – Понимаю, мой хороший. Но я не виновата.

– Знаю.

Постепенно слезы иссякли. Я сама не заметила, как уснула. А проснулась от того, что стало холодно. Приподняла голову. Лео стоял, прислонившись лбом к оконному стеклу. Его лицо было бледным, безжизненным. И к чему мы спорили? Я осторожно выбралась из вороха одеял и тихонько подошла к мужу, обняла со спины, прижалась щекой.

– Почему ты не спишь? – спросила его.

– Не спится. – Он пожал плечами. – Знаешь, Эмми, со смертью Илли во мне что-то оборвалось. Было – и не стало. И я не знаю, что с этим делать.

– Время лечит, дорогой. Конечно, мы никогда не забудем Илли, но постепенно станет легче.

– Я не понимаю, Эмми, – качнул он головой. – Почему она? Из всех людей – она? Илли ни с кем не воевала, никогда не держала в руках оружия. И погибла так нелепо. А еще злит, что полковник Аттеус как сквозь землю провалился! Мы обыскали этот лагерь до последней палатки. Неужели сбежал? Среди убитых его не опознали.

– Думаю, он уже далеко, в своем Изельгарде, строит новые планы, как нас победить, – ответила тихо.

– Все равно до него доберусь! И Айк не успокоится, пока не получит его голову.

– Я знаю. Но сейчас надо думать о другом. Война еще не окончена, милый.

Лео безнадежно кивнул. В груди кольнуло. Я заставила его развернуться ко мне, коснулась губами губ. Он даже не ответил. Как так можно – смотреть и не узнавать человека, с которым прожила бок о бок пять лет? Будто пропасть пролегла между нами.

– Люблю тебя, – произнесла слова, которые говорила слишком редко.

– И я тебя, Эмми. – Лео прижал меня к себе. – Не стой на полу босиком, холодно.

Подхватил на руки и отнес в кровать. А сам принялся одеваться.

– Думаешь, его величество уже проснулся? – спросила я.

– Скорее всего. Илверт редко спит допоздна.

– Тогда я с тобой.

– На военное совещание? – усмехнулся супруг. – Нет уж, иначе другие командиры меня засмеют. Отдыхай, никто не знает, куда мы отправимся дальше и когда.

Пришлось послушаться и снова забраться под одеяло, наблюдая, как Лео собирается и уходит. Сердце снова кольнула глухая боль. Что же будет дальше?

Эрвинг

Тратить время на сон, когда тебе осталось жить всего несколько часов – это глупо. Но я был так измотан переходом и неудачной попыткой побега, что вырубился, только голова коснулась пола, и не проснулся, даже когда за нами пришли. Мне снилась Бранда. Ее молочная кожа, тяжелая грудь, призывно манящие губы. Она смеялась. У нее был красивый смех.

– Ты бука, – говорила принцесса. – Всегда говоришь, что скоро вернешься, и никогда не держишь слово.

– Прости, – пытался я оправдаться и одновременно поймать ее в свои объятия, поцеловать. Мне казалось, что и пахнет от нее молоком и медом. – Приказ короля.

– Гаррет. Гаррет, да проснись же!

Я осоловело открыл глаза и не сразу понял, где нахожусь, а главное – почему меня называют чужим именем.

– Вейс. – Вспомнил, что дела мои плохи, и я слишком далеко как от Бранды, так и от свободы.

– Да, дружище, здоров же ты спать! – сказал он.

– Пошевеливайтесь! – раздалось от двери.

Как я и ожидал, нас все-таки расковали. Вот только шанса вырваться не оставили – связали так, что шаги получалось делать еще меньше, чем при переходе, а затем потащили куда-то. Куда? Зачем? В голове творился полный кавардак. А главное, что выхода по-прежнему не было. Я не привык отступать. Не отступал нигде и никогда, но сейчас стоило признать поражение. Умереть с гордо поднятой головой – шикарная перспектива в нынешних условиях.

Задумался – и едва не полетел носом в пол.

– Смотри под ноги, – перехватил меня стражник. – Хотя нравится – падай.

Да уж, не нравится. Зато отметил, что голова не так болит. И Вейс вроде бы не шатается на каждом шагу. Магия Эмми Эйш действовала. Жаль, я никогда не поблагодарю ее лично, хотя хотелось бы. У лери Эйш – своя дорога судьбы, и она не пересечется больше с моей. Но почему Илли просила не обижать ее? И ее ли? Как я могу обидеть эту девушку, если наше знакомство сводится к моменту, когда я едва помнил себя от боли, а она пыталась не дать нам скончаться раньше, чем предстанем перед очами правителя?