Читаем Мои правила игры полностью

Как судье мне, конечно, не корректно выражать свои мнения и пристрастия, но я не ошибусь, если буду утверждать, что никто не понадеется на случай при выборе хирурга на операцию и ни один тренер не будет наугад расставлять команду на поле.

Может показаться странным, но ожидание уведомления о том, где мне предстоит судить, волнует меня почти так же, как ход самого матча; однажды, узнав о назначении на предстоящий матч, мне показалось, что я его судил. Что касается меня, то «радость» получить назначение не обусловливается ни серией, к которой я отношусь, ни значительностью матча. Это та же радость, которая меня охватывала в дни моей юности, когда я еще только судил первые матч. Мне тогда не было еще 18 лет, и в день, когда я получал письмо, — тогда сообщения приходили по почте, в котором указывалось, что я должен судить такой-то матч, в такой-то день и такой-то час, я радовался как ребенок, ожидавший прихода Деда Мороза. Возвращаясь из школы, я в первую очередь спрашивал своих близких, не пришло ли мне что-нибудь по почте, не было ли срочного письма. С тех пор этот «ритуал» с некоторыми изменениями остается до сих пор. Я помню еще, что, когда я судил в чемпионатах любителей, в пакете с назначением содержался бланк для составления отчета о работе по окончании матча: в зависимости от группы бланки имели различный цвет. Как игрок в покер, медленно натягивающий карту, я слегка приоткрывал пакет, чтобы увидеть цвет; розовый, голубой или желтый, который означал, матч какой любительской группы я буду судить.

Пока я переходил из одной группы в другую, почтовые сообщения были заменены телефонными звонками в секретариат по назначению арбитров в Риме: звоните и получайте назначение.

Этот метод действовал вплоть до моего перехода в высшую категорию и почти до последнего времени. Телефонный звонок при полной неопределенности и напряжении, часто приносивший удовлетворение, например назначение на известный матч, а порой разочарования, когда ты слышал, что на воскресенье вы свободны, — такое же чувство, как когда-то при отсутствии письма с почты.

Эта практика сохраняется в Италии до сих пор — только в Коверчиано документ о назначении вручается арбитру сразу после тренировки в пятницу утром. Но даже в период стажировки неофициальные сведения разглашаются сразу же после жеребьевки.

Я, конечно, точно не знаю, но готов держать пари, что все другие судьи мечтают о том же самом; в воскресенье хотят быть всегда на поле. Это же относится и к игрокам: быть на трибуне или сидеть на запасной скамейке никому не нравится. Ни игроки, ни судьи не любят оставаться просто наблюдателями даже тогда, когда чувствуется некоторая усталость и полезнее и рационально было бы сделать перерыв, если предоставляется возможность, и отдохнуть, расслабиться. Во времена, когда календарный график составлялся лишь приблизительно, перерыв в работе неделями и ожидание назначения всегда вызывали во мне неудовлетворенность и расстраивали меня, и, наоборот, участие в двух-трех матчах, следующих один за другим, доставляло мне большое удовлетворение. Именно поэтому я убежден и до сих пор уверен, что несколько последовательных назначений позволяют арбитру оставаться в хорошем ритме и в хорошей форме.

В сущности, вся наша деятельность направлена на подготовку к матчу, и, следовательно, стремление арбитра постоянно находиться в поле, т.е. судить, вполне логично.

За назначением начинался другой этап, полный забот, особенно при проведении юношеских чемпионатов или первых турниров любителей, — этап организации служебной поездки: консультации о дорожных маршрутах и схемах или о расписании поездов, поиски лучшего транспортного средства, чтобы добраться в такую-то страну или в такой-то город, местонахождение там гостиниц и ресторанов. Всем этим арбитр должен был заниматься самостоятельно, зато у него была возможность делать для себя какие-то открытия, узнавать новые места и новые обычаи. Теперь же он обязал делать это почти по предписанию.

Я бывал в странах, где я с трудом мог ориентироваться, что помогло мне довольно хорошо изучить мир. Я очень хорошо помню «шутки» моих друзей, когда они узнали, что я ездил по незнакомым местам своей страны, и, вместо того чтобы провести субботний вечер с ними, я был один.

Теперь все стало гораздо проще, а места назначения столь похожи, что в большинстве случаев оказываешься в одних и тех же гостиницах, ресторанах и окружающей обстановке.

При участии в международных соревнованиях я все же имею возможность посещать новые места. Хотя поездку организуют ФИФА или УЕФА, арбитрам удается изменить ее в соответствии со своими потребностями — это мне позволяет, главным образом через Интернет, продолжать «играть роль» агента туристического бюро.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное