Мой Прекрасный Принц

«Сегодня к нам на электронный адрес в редакцию поступило анонимное письмо с разоблачающей информацией об одном из самых завидных женихов страны – Андрее Третьякове, князе в н-цатом поколении. Мы бы и не обратили внимания на эту анонимку, как на сотни других, если бы не одно «но» – разоблачающая статья сопровождалась неоспоримыми доказательствами в виде электронной переписки и фотографий, проверенных нашими специалистами на подлинность. Данные материалы вы также сможете увидеть в этой статье. В тексте сохранены стиль, орфография и пунктуация автора».

И далее идет полет моей фантазии, который у меня появился после того, как вчера ночью разбитый фон Дервиз ушел из моей комнаты. Ну, как фантазии, основано все исключительно на реальных событиях. Потому что я провела сегодня несколько часов над тем, чтобы взломать кое-чей персональный компьютер. А потом еще несколько часов, чтобы замести следы.

Кстати, расскажу вам, что я там нашла, чтобы вы представили, какую свинью я ему подложила. Короче, в электронной почте князька я нашла несколько десятков любовных переписок с разными девушками из самых богатых и уважаемых семей. При чем, велись они примерно в одно и то же время. Из этой наполненной полной чушью писанины, можно было сделать несколько выводов: первое – он был бабником, второе – его семья давно разорилась, и ему было приказано искать богатую невесту. Но, так как наш красавчик все-таки хотел и богатую, и красивую, а на ее поиски требовались время и деньги, то пока он подзарабатывал тем, что шантажировал своих пассий ими же сделанными откровенными фотками. Этот хитрый жук их так обрабатывал, умоляя отправить «соблазнительную фоточку», что наивные влюбленные дурочки на свою же беду это делали. А потом были вынуждены доставать деньги на откуп, в страхе, что все может всплыть, а их фотографии оказаться у родителей и во всех издательствах страны. После такого найти достойную пару своего круга стало бы практически невозможно.

Вы, наверное, сейчас задаетесь мыслью, а скинула ли я фотки этих дур газетчикам? Да уж, это был бы фурор. Я, конечно, не сволочь, но и ангелом меня не назовешь. Я скинула парочку, с замазанными лицами, но при этом таких, кого все равно можно было бы узнать косвенно. И этих несчастных я отобрала, потому что в настоящее время они были уже замужем, и кто-то даже уже обзавелся детками (представляете, как развлекался этот несовершеннолетний #ловеласдолбанныйизвращенец!). А еще я там нашла несколько фоточек нашей общей знакомой (хи-хи-хи). Сухостой там было лет четырнадцать на вид, и скорее смотрелась смешно, чем соблазнительно. Фотку я себе сохранила, пока не придумав, как можно этот компромат использовать на будущее, но у этого козлины поудаляла все.

Возвращаю стекляшку с заранее отрепетированным выражением шока на лице. Фон Дервиз, кажется, ни на секунду не ведется на это. Он качает головой и укоризненно смотрит на меня:

– Марта, я тебя знаю не достаточно долго, но уже понял, что подобное скорее бы рассмешило бы или привело в безумный восторг. Но твое фальшивое выражение оскорбленной невинности скорее подтверждает мою догадку о причастности к этой истории.

Вздыхаю. Какой же он все-таки умный, мой Красавчик.

Тфу, ты, не мой. Просто Красавчик. Нет, просто фон Дервиз.

Парень поднимает руку и просится выйти. В груди что-то неприятно давит, пока я провожаю его взглядом. Ведь я знаю, что он пошел за НЕЙ. Они помирятся, будут опять вместе, ведь он так сильно любит ее, что сможет все простить. Потом они поженятся. Это будет освещено во всех газетах страны и зарубежья. Может быть, даже покажут прямую трансляцию их бракосочетания по телевизору. Потом они нарожают кучку таких же идеальных деток и будут жить долго и счастливо.

А я стану кошатницей, которая будет до конца дней своих сокрушаться над тем, что сама подтолкнула их друг к другу и сделала возможными их отношения. Вы думаете, что я не понимала, что они помирятся? Конечно, понимала. Но он так сильно любит ее, и ему было так невыносимо больно вчера, что я просто хотела одного – прекратить его страдания.

Я с силой зажмуриваюсь, пытаясь остановить расползающееся черное пятно в моей груди. Дура, какая же я дура. Марта, только не влюбляйся. Не смей влюбляться, Марта!