Мой препод Укротитель (СИ)

– Быть может, в том и дело? – задумчиво проговорил он. – Телом ты расслаблена, а разум в тревожном ожидании. Честно скажи, ты боишься?

Я рывком развернулась к нему, бросая злые взгляды.

Глупый вопрос. Как можно не бояться того, что у тебя в мозгах копошится и ауру рвёт?

– Понятно, – поджал губы Бранов, отбросив очередную сказку с пятнистым оленёнком на обложке. – Всё Мика. Перекур. Тебе отдохнуть нужно.

– А то я изработалась вся, – всплеснула руками. – Вагоны разгружала!

Ян хмыкнул и поднялся.

– Жди тут.

Я разочарованно глядела, как за его спиной захлопнулась дверь, и ещё разок в наказание зло шлёпнула себя по коленке.

Бранов вернулся скоро, неся мою и свою обувь.

– Обувайся, – натянул он кроссовки и выудил из общей кучи книжечку в потрёпанном переплёте. Встал передо мной и помахал рукой, призывая подняться.

Цокнув, я нехотя застегнула сапожки. Поднялась, и в ту же секунду меня увлекло золотое сияние. Я и пискнуть не успела, как под ногами вновь оказалась земная твердь, а в лицо ударил холодный ветер.

– Что за шутки? – возмутилась, оглядываясь. – Тут же снег круго… это что?.. Совы?

Задрав голову, я смотрела, как огроменному замку на утёсе живой тучей неслась стая сов. Маленькие, большие, белоснежные и тёмные, будто уголь. Каждая несла в лапах вверенный свёрток, конверт или свиток.

– Совиная почта… это… что? Совиная почта? – обернулась я к аспиранту, не в силах два слова связать.

Бранов кивнул, с улыбкой щурясь от ветра, но я холода уже и не чуяла.

Прижав ладони ко рту, завизжала от восторга, завидев на пустыре у опушки Запретного леса раскидистую иву. Она одна стояла без снежной шапки и то и дело нервно, против естественного тока ветра шевелила ветвями.

– Да чтоб мне на месте провалиться! – юлой крутанулась я к Бранову. – Ян, спасибо! Спасибо огромное! Это же моя любимая…

И вновь дара речи лишилась, глядя как совы, скинув ношу, вылетели из-под крыши Большого зала. Покружили над замком и скрылись из виду, наверняка устремившись в совятню.

– Сколько восторга, – беззлобно проворчал аспирант, засунув руки в карманы. – Я и подумать не мог. Ты только не кричи так громко. Иначе нас заметят и выпнут раньше времени.

С великим трудом, но я подавила очередной бешеный писк. Хотелось хоть ещё мгновение у замка постоять.

– А дальше нельзя? – указала я на вибрирующую прозрачную стену метрах в десяти.

– Нет. Там кончается закулисье, и начинается сюжет. Это и есть брешь. В ней путь в Материю.

– А-а-га… в Геракле так же было.

Ян усмехнулся.

– Удивлён, что ты помнишь.

– У меня хорошая память, – ни с того ни с сего кокетливо сощурилась я, развернувшись к аспиранту. – Правда, не на то, что нужно… Слушай, спасибо! – вновь с благодарностью уставилась я на аспиранта. – Честное слово, побывать в «поттериане»*… да у меня словно день рождения и мне снова тринадцать!

* речь о серии книг Дж. Роулинг «Гарри Поттер»

– А тебе разве больше? – нарочито вскинул брови Ян. – Надо же…

– Ах, вот так, значит? – подбоченившись, шагнула я аспиранту навстречу. Кажется, от восторга я на любые безумства готова была пойти. – За попытку паясничества, приговариваю вас, Ян Викторыч к пыткам! Раз, два…

И с размаху налетела на аспиранта. Крепко стиснула в объятиях и закачалась вместе с ним из стороны в сторону, неустанно треща слова благодарности.

Как ни странно, Бранище сперва напрягся, но затем вдруг его руки легли мне на плечи. Стиснули, дружески потрепали.

– Спасибо, – глухо проговорила я в сотый раз, пытаясь отдышаться. – Это и правда чудо какое-то. Ты волшебник!

– Да ладно, – так же глухо вторил Ян, уткнувшись носом мне в макушку, – пустяки. Я рад, что тебе понравился сюрприз, Мика.

Не было ни холодно, ни жарко. Только колючие мурашки радости разбегались по телу, усиленные горьковатым запахом Брановского парфюма.

Его руки спустились ниже, под лопатки. Обхватили крепче. Я неловко отстранилась, но объятий не разжала. Ян тоже не спешил меня отпускать. Смотрел и улыбался. Улыбался кривовато, но искренне. Уголки глаз, то и дело добродушно растягиваясь, с потрохами выдавали неподдельную радость и что-то ещё.

Веселье? Облегчение?

Нет, это нечто иное. Бесконечно тёплое, даже горячее. Яркое, как пламя. Отражающееся в глазах и... Какой же он всё-таки красивый этот аспирантище. Невероятный.

– Надо же… – привстала я на мыски, и Бранище на миг прижал меня к себе крепче. – У тебя с глазами какая-то невероятная штука творится.

Радужка и впрямь то стремительно темнела, то пояснялась, будто гладь воды, на которую капнули краски. Нефтяные разводы, тепло-медовые, карие Брановские…

– О чём ты? Что там? – приподнял брови Ян, но не отстранился.

– Не знаю, я…

И тут раздался шёпот. Едва слышный. Пугающе-шелестящий, а значит, ошибки быть не могло.

Я хлебнула ветра и едва не задохнулась.

– Ян, я слышу! Слышу Хаос! Я не бревно!

– Что?!

– Тихо!

Я выкрутилась из объятий и отбежала на пару шагов. Замерла. Ни черта не разобрать! Шёпот совсем слабый, не чета тому, что одолевал меня в «Императоре». Но главное, он был и даже не думал исчезать!