Мой путь

– Дым! Вставай, моя капелька, пора!

Раньше я возвращалась из Захолустья, когда мама меня будила. Теперь наоборот. Захолустье забирает меня назад. Реальность стала сном. Ещё немного и я сама поверю, что моя первая жизнь… та жизнь… настоящая… Что на самом деле это она была ненастоящей и мне приснилась.

Додумываю я уже в ванной. Из крана течёт еле тёплая вода. Хочется сесть на бортик, положить подбородок на раковину и уснуть под тихое тюканье капель. Я бы так и сделала, если бы не знала, что эта тёплая морось для некоторых прямо роскошь.

У Тай в книгоубежище иногда бывают такие посетители. Они не как наши бомжи, но всё равно очень сильно пахнут. Ну как таким людям можно вообще книги выдавать? Но они ходят не за книгами, а погреться. А пахнут – потому что у них нет денег на горячую воду. Тай иногда отправляет их в ночное отделение дома милосердия, там можно привести себя в порядок. Боюсь представить, что это за место. И ещё сильнее боюсь представить, что это за люди. Как они стали такими. В общем, на их фоне я прямо в роскоши купаюсь. В прямом смысле слова.

Только купаюсь я не очень долго. Снова мама Толли в дверь стучит. Просит меня поторопиться, а то скоро машина приедет.

– Что?

Я никогда не каталась на здешних машинах. Знаю, что они тоже на эмоциях ездят. Что вот эта штука у них на крыше не багажник, как я сперва думала, а что-то типа экрана-аккумулятора.

В общем, автомобиль – это редко и дорого. В основном люди ходят пешком. Ну или вот по канатной дороге ездят, на ту сторону, к энергостанции.

Но сейчас в Захолустье пришла зима: промозгло и постоянно штормит. Залив закрыт для судов. Канатка не работает. Придётся пилить в объезд через весь город на автомобиле. По-другому никак, отменить поездку нельзя даже по очень уважительной причине.

Сегодня – моя очередь сдавать эмоции для города. Это обычное дело, всем приходят такие вызовы. Отказаться можно только из-за болезни. Но я не собираюсь отказываться. Я помню свой первый и единственный визит на энергостанцию. После него я вернулась домой. В смысле, туда домой. Может и сейчас сработает?

Шандарахнуть в экран всеми своими силами и всё, меня отсюда выкинет.

Такая простая мысль. Она мне пришла в голову только сейчас, пока мы стояли на крыльце, ждали машину. Тут же нет приложения для вызова такси. Тупо стоишь, мёрзнешь, пялишься в серую мокрую муть. Это такое утро. Месяц моктябрь, как мой папа говорит про всю осень и зиму.

Ну вот тут реально моктябрь: непонятно, где воздух, а где дождь. Мелкая морось, сильная мерзость. И всё это прилетает в лицо, в уши, в нос. И кажется, что просачивается ещё дальше, до пупка, до трусов, вообще до пяток. Если бы не вызов на энергостанцию, я в жизни бы не вылезла из-под одеяла. Хотя кто бы меня спрашивал? Ларий бы позвал к Арке Героя или мама Толли в дом милосердия. Или Юра бы предложил погулять. И всё, пошла бы только так.

Плохо себе не принадлежать. Вот за меня решили, что я наследница… Ну и привет. Не я наследую орден, а он забирает меня. И мной распоряжается. Это ещё одна причина, по которой я хочу отсюда смыться. И ещё потому, что у меня от мерзкой мороси волосы вьются – реально как у овцы!

Подъезжает машина, сигналит у ворот. Гудок похож на вой маяка – низкий, длинный. Плывёт сквозь ветер.

Я не успеваю нормально спуститься с крыльца. Хлопает входная дверь, по ступеням сбегает Юра. Подаёт мне руку и ведёт к машине. Красиво, наверное.

А я думала, с Ларием поеду. Ну ничего себе, вдвоём. Так хорошо, что даже страшно немного!

Втроём. Шофёр же! Сидит прямо, смотрит вперёд. А всё равно неудобно. Прямо невозможно. Сразу кажется, что это спектакль. И зрители вот, впереди.

В машине тепло, она урчит, как большой добрый зверь. Блестят лучи фар, сияет наверху экранный отражатель – наверняка светит не хуже, чем реклама на такси. Но ведь это и есть такси. Просто не на бензине. На эмоциях и, видимо, за деньги. С шофёром расплатился Юра, сразу, как только мы сели. Я посмотрела – одна из купюр вроде бы синенькая. Ну и что это значит? Я до сих пор не научилась распоряжаться местными деньгами. У меня их и нет никогда. На рынке расплачивается мама Толли, на прогулках Юра. Я снова ничего не понимаю в ценах! Хуже маленькой. Интересно, сколько моих переживаний нужно, чтобы добраться до Залива, до большого Экрана? Достаточно ли моего страха, моей аварии?

Я смотрю в затылок шофёра. Рыжий, коротко стриженный. Шофёр не на много старше меня. Интересно, он в курсе, что везёт наследницу Ордена?

В этом мире почти все мои знакомые старше меня. Кроме Августа, но он малявка. Мне не хватает того, кто младше меня, но чуть-чуть. Как младшая сестра Морошкина. Их зовут Оля и Маша, и я с одной из них дружила больше. Вроде младшая. Вроде Машка. Не помню. Теперь мне всё сложнее помнить своё настоящее прошлое. Ну вот у меня сейчас настоящее ненастоящее. А прошлое настоящее. По-моему, ни в одном языке не бывает таких времён. И таких дурацких ситуаций.