Мой путь к мечте. Автобиография великого модельера

Как бы мы ни любили жизнь в Коннектикуте, нам пришлось вернуться в Нью-Йорк, чтобы я мог видеть семью и не терять много времени на дорогу. Мы продали дом в Коннектикуте на Раунд-Хилл-Роуд и арендовали пятиэтажный таунхаус на 123 Ист 80-й улице, который Сюзи и Синди Ринфрет красиво отделали, хотя это было съемное жилье.

Элли дрожала, когда входила в монастырь Святого Сердца на 91-й улице в первый день посещения детского сада. Она не хотела отпускать меня, но монахиня убедила ее, что все будет хорошо. Я смотрел, как она шла по коридору в своем маленьком джемпере из пестротканого гринсбона, и думал: «Это начало ее взрослой жизни», и на моих глазах выступили слезы оттого, что видел ее такой расстроенной. Однако вскоре она успокоилась, и это облегчило мое беспокойство.

Каждое утро мы с Сюзи просыпались в шесть часов и отправлялись на пробежку вокруг искусственного водоема в Центральном парке. Мы пили капучино в E.A.T. на углу Мэдисон-сквер и 80-й улицы, а затем трусцой возвращались домой, где я проводил время с Ричардом. Он сидел в своей маленькой сине-белой полосатой пижаме и смотрел мультфильмы, пока я принимал душ и одевался, и мы разговаривали за завтраком. Три утра из пяти, когда мне надо было уходить на работу, Ричард начинал плакать: «Папа, не уходи, не уходи!» Я был его приятелем и меньше всего хотел расставаться с ним. Любому, кто закрывал дверь, оставляя своего ребенка в слезах, знакомо это мучительное чувство.

Я был счастлив, когда удавалось приходить домой вовремя, чтобы поиграть с сыном: в армию, солдата Джо, могучих рейнджеров, автомобили и грузовики. Он напяливал на себя футбольную экипировку, когда я брал его с собой на игры «Нью-Йорк Джайентс», и надевал крутой свитер для хоккея, если мы отправлялись на матч «Нью-Йорк Рейнджерс». Когда мы арендовали летний дом в Гринвиче, мы ходили в походы и строили форты. Появление сына сделало нашу семью полной, будто Ричард был нашим недостающим звеном. Я сказал Сюзи: «Размер нашей семьи прекрасен». За обеденным столом царил покой, а не хаос, который я познал во время семейных трапез в годы моего детства. Хилфигеры были уравновешены и счастливы.

Глава тринадцатая Светская жизнь Какие впечатления!

Фото Пейдж Пауэлл. Публикуется с разрешения Фонда изобразительных искусств имени Энди Уорхола

Реклама была одним из ключевых элементов успеха бренда Tommy Hilfiger. В 1986 году, когда мы все еще сотрудничали с Мурджани, я был взволнован и польщен тем, что Франческо Скавулло, прославившийся первоклассной съемкой для обложек журнала «Космополитен», согласился провести со мной фотосессию для серии рекламных материалов, которую мы назвали «Томми Хилфигер глазами Франческо Скавулло». Это стало еще одной попыткой поднять наш уровень и войти в круг великих брендов.

Я отправился в студию Скавулло, расположенную в таунхаусе в Верхнем Ист-Сайде, с мыслью: «Вау, он фотографировал Дайану Росс и Сильвестра Сталлоне, Элизабет Тэйлор и Грейс Келли… Должно быть, это интересно!» Благодаря его партнеру, Шону Бернсу, я почувствовал себя непринужденно. Франческо был маленького роста, носил кепку греческого рыбака и очки с толстыми линзами. Он казался скромным и кротким, но одновременно был интересным и эксцентричным. И сосредоточенным. Мы ели здоровую пищу, насколько помню, возможно, чечевицу и салат из капусты с газированной минералкой, и подумал: «Именно так я хочу питаться». На меня произвел впечатление его дом, оформленный со сдержанным шиком; он запомнился своими деревянными полами и потоком струящегося света. Я не мог удержаться и рассматривал фотографии всех известных людей, которых Франческо снимал.

Я стоял перед белым экраном в белой «оксфордской рубашке», джинсах «каньон», часах Movado с кожаным ремешком, которые унаследовал от отца, и лоферах Alden на босу ногу, а он спустился на пол и начал снимать. Раньше меня так не фотографировали. Когда я позировал для снимков, фотограф стоял передо мной, а не поднимался выше и не опускался на пол. Это напоминало кадры из фильма Антониони «Фотоувеличение», только происходило это в реальной жизни!

Скавулло снимал, снимал и снимал. «Встань прямо… Хорошо, хорошо, хорошо, хорошо. Посмотри снова на руку, отведи ее в сторону… Хорошо, повернись ко мне. Посмотри в камеру… Теперь отвернись… А теперь посмотри вверх, потом переведи взгляд на меня».

Я никогда не был профессиональной моделью, и в тот момент мне было неловко позировать перед камерой, но Скавулло заставил меня забыть обо всем этом, и я почувствовал себя комфортно.

Скавулло принес подборку фотографий, отпечатанных методом шелкографии. Я сказал: «Ого, похоже на Уорхола!»