Мой путь в рай

- Хорошо, пока ты помнишь, что я твой лучший амиго

Через несколько минут вернулась от ручья Абрайра, и Перфекто крикнул ей:

- Абрайра! Я лучший амиго Анжело, а ты его лучшая амиго!

После встречи с незнакомыми животными накануне вечером я не мог представить себе, что останусь на этой планете на всю жизнь. Гарсон сказал, что даже если мы победим ябадзинов, на Землю мы не сможем вернуться. Я не мог представить себе этого. Боялся, что забуду, какова Земля. Вспомнил, как хорошо было мне во сне в Панаме, какое спокойствие охватило меня дома. Да, я оставил себя там. Утратил способность сочувствовать, когда убил Эйриша. И подумал: найду ли себя вновь, если вернусь домой, в Панаму? Больше всего мне хотелось создать в мониторе для сновидений совершенно новый мир, иллюзию Панамы, какой она была, когда я ее покинул.

Позже я взял свой монитор и пошел к лагерю Гарсона. Никаких опасных животных не встретил, хотя много раз слышал шуршание в кустах: там существа размером с морскую свинку рылись в опавших листьях. В лагере Гарсона горел большой костер, вокруг сидело сотни две наемников. Они обменивались шутками. Холод миновал, но все равно у костра было хорошо. Тамара сидела рядом с Гарсоном в своем инвалидном кресле. На ней единственной был полный защитный костюм. Гарсон ни на минуту не выпускал ее из вида. Можно было почти физически увидеть невидимый ремень длиной в пять метров, надетый на шею Тамары; конец ремня держит в руке Гарсон. Я знал, что Гарсон не позволит мне поговорить с нею наедине. Однако он, казалось, думает о чем-то другом.

Гарсон рассказывал забавную историю о человеке, который еженедельно после боя быков ходил в ресторан в Мехико и заказывал heuvos fritos de guey, бычьи яйца. Так продолжалось несколько недель, и этот человек был очень доволен, но однажды официант принес ему тарелку, и на ней были не большие яйца, которые ему так нравились, а маленькие, размером в лесной орех. Тогда человек спросил официанта:

- Каждую неделю после боя быков ты приносил мне большие свежие вкусные huevos размером с апельсин! Почему же теперь принес мне эти жалкие маленькие?

На что официант ответил:

- Но, сеньор, бык ведь не всегда проигрывает бой!

Этот анекдот был встречен с таким восторгом, что Гарсон тут же принялся рассказывать историю о тайной полиции в Перу. Все ловили каждое его слово. Я воспользовался возможностью и сказал Гарсону на ухо:

- Генерал, я хочу восстановить сон о Панаме. Можно ли попросить Тамару помочь?

Гарсон кивнул и взмахом руки отослал меня, довольный, что избавляется от помехи.

Я подошел к коляске Тамары, откатил ее подальше от огня и объяснил:

- Хочу попросить тебя создать для меня мир: мой дом в Панаме.

Потом настроил монитор на взаимодействие, подключил Тамару и подключился сам.

Тамара уже работала, создавала Панаму, сидя на спине своего гигантского быка. Она смотрела пустым взглядом на воду, и из ничего возникали здания. Я почувствовал прилив надежды и ожидания. Сработает. Получится мир. И он сделает меня лучше. Но не такую Панаму я помнил. Она смотрела на озеро Гатун и поместила магнитный рельс поезда, идущего через озеро, чуть ли не у меня на заднем дворе. Сам мой дом был воспроизведен верно, но соседние дома казались незнакомыми. Однако Тамара работала хорошо, и это давало мне надежду. Она послала быка вперед и въехала ко мне во двор, помещая небо, землю, насекомых и птиц на свои места; воздух она сделала густым и тяжелым, полным запаха моря, а над головой поплыли пушистые белые облака, бросая тени на озеро. Подробности, которые заняли бы у меня целые недели, у нее отняли несколько минут, и я предоставил ей работать дальше, подмечая, что необходимо будет изменить.

Закончив, она спросила:

- Что еще?

Я побрел по двору. Все сделано превосходно, пальмы и ирисы на месте, семена папайи лежат на траве, куда их ночью бросили фруктовые летучие мыши. Я вошел в дом и увидел, что ковер у двери изношен точно так, как я помнил, а стерео на кухне по-прежнему настроено на нужный канал. Были небольшие проблемы, кое-что опущено, но, открыв холодильник, я нашел в нем мое любимое пиво. Открыл банку и попробовал: превосходный вкус.

Я осмотрел мир сновидения: лучшей работы нельзя ожидать. Недостатки я легко исправлю сам. Но что-то все же не так. Что-то исправить я не смогу. Я по-прежнему ощущал пустоту, как чужак, не принадлежащий этому месту. Боль оставалась во мне. Я вспомнил мужчину из своего сна, его обвинительные слова. То, что я искал, - это человек, которым был я сам. Я вышел на крыльцо, Тамара по-прежнему сидела на своем быке во дворе.

- Этого недостаточно, - сказал я.

- Чего еще ты хочешь? - спросила Тамара.

- Я всегда мечтал жить со страстью. С энергией и пылом. Но каким-то образом я все это утратил. Ты можешь заглянуть ко мне внутрь. Ты делала то, чего никогда не делал профессиональный создатель снов: стимулировала мой гипоталамус, стимулировала эмоции, действовала прямо, а не через посредство мира. Ты заставила меня ощущать страсть.

Тамара кивнула.