Мои путешествия по Сибири

XIII. Вдоль трассы будущей железной дороги

В ноябре 1894 г. я вернулся из экспедиции в Китай и Центральную Азию и до весны 1895 г. занимался составлением общего краткого отчета о своем путешествии для Русского географического общества, как его организатора, и сделал доклад о нем на общем собрании общества. Другой доклад о процессах выветривания и развевания в Центральной Азии я сделал на заседании Минералогического общества, в котором подробнее остановился на происхождении сыпучих песков и отложений лёсса и внес существенный корректив в известную гипотезу Рихтгофена о генезисе лёсса. Оба доклада, судя по отзывам о них, произвели большое впечатление и создали мне известность как исследователя природы Азии.

Фиг. 18. Самый красивый из каменных домов в г. Иркутске в 1895 г. — Музей Восточно-Сибирского отдела Русского Географического общества на углу Большой улицы и набережной р. Ангары.

За время моего путешествия дело с постройкой железной дороги через всю Сибирь стало уже осуществляться, как и связанные с ним геологические исследования южной полосы Сибири вдоль трассы этого огромного пути. Горное ведомство организовало особые горные партии для изучения геологии вообще, месторождений угля и строительных материалов, условий сооружения мостов через крупные реки Иртыш, Обь, Енисей, Ангару, Шилку, Амур, скальных выемок и тоннелей, водоснабжения и пр. Такие партии начали уже работать в 1892 г. в Уссурийском крае и в Западной Сибири, в 1893–1894 гг. в Средней Сибири. В 1895 г. нужно было начать изучение Забайкалья и Приамурья. Я был назначен начальником горной партии, в состав которой вошли молодой горный инженер А. П. Герасимов и пожилой геолог А. Э. Гедройц.

Работу предполагалось выполнить в 3–4 года. Я взял на себя изучение западной половины области — от восточного берега оз. Байкал до г. Читы, уже немного знакомой мне по маршруту 1892 г. в Кяхту и на Ямаровку. Восточная половина, вообще лучше известная, чем западная, по работам горных инженеров в Нерчинском округе с его месторождениями золота и серебро-свинцовых руд, принадлежавших царскому кабинету, была разделена между двумя моими сотрудниками: А. П. Герасимов должен был обследовать ее западную часть от г. Читы до г. Нерчинска, а А. Э. Гедройц восточную, вмещавшую Нерчинский округ.

Фиг. 19. Самый красивый из деревянных домов в г. Иркутске в 1895 г. — детский сад (фото А. П. Герасимова).

В начале мая 1895 г. я с семьей и мои сотрудники выехали в Иркутск тем же путем, который описан в главе I. Но в связи с весенним многоводьем Волги, Камы, Иртыша и Оби, сухой погодой и длинными днями, облегчавшими условия передвижения, этот путь занял значительно меньше времени чем осенью 1888 г., и в конце мая мы были уже в Иркутске. Очень скоро удалось найти квартиру — арендовать дом англичанина Ли на набережной Ангары, чтобы занять его нижний этаж для рабочих комнат Забайкальской партии, а верхний для своей семьи, которая на лето, до освобождения дома поместилась во флигеле, рядом с небольшим садом, что давало детям возможность проводить все время на воздухе не выезжая из города. В начале июня я уже отправился на работы, переплыл опять Байкал на пароходе и от ст. Мысовой проехал в г. Верхнеудинск. На этом протяжении трасса железной дороги пролегала по восточному берегу озера до дельты р. Селенги и затем по долине этой реки, и больших скальных работ не предвиделось. Поэтому изучение этого участка можно было отложить, ограничившись на первый раз беглым осмотром, тем более, что строение было известно по наблюдениям Черского и его карт береговой полосы Байкала.

В г. Верхнеудинске (ныне Улан-Удэ) я купил лошадей и поехал по колесной дороге через хребет Цаган-дабан на юг до долины р. Тугнуй, чтобы сделать первое пересечение этого хребта, через который проходит восточнее по более низкому перевалу трасса железной дороги. В долине р. Тугнуй и соседней долине ее притока речки Сухары я нашел много выходов коренных пород и провел исследование на восток до Петровского железоделательного завода царского кабинета, расположенного в долине р. Балеги на южном склоне того же хребта Цаган-дабан и на трассе железной дороги. На этом заводе я познакомился с его управляющим горным инженером Лебединским и, по его просьбе, съездил на Балегинский железный рудник, где провел несколько дней для его осмотра. Нужно было выяснить, имеет ли этот рудник достаточные запасы руды, чтобы быстро увеличить производительность завода, который работал только для удовлетворения небольших потребностей в железе и стали приисков и рудников Нерчинского округа.