Мои путешествия с Кларой Хюммель

— Что ж. Интересного тут и впрямь с преизлихом. Вот, например, проблема мандукарезавров. Я тоже отмечаю существенный рост их популяции, причём с возросшей агрессивностью. Те же спруты — их всё больше и больше. А ещё псевдоарахниды, мантикорогибриды, саламандроподы…

— Это что-то новенькое, — заметила Клара.

— О да. До сих пор считалось, что магическим огнетворением обладают только и исключительно драконы или относительно небольшие ящерицы, Salamandridae. А тут мы, похоже, имеем дело со спонтанной гибридизацией, уникальным межвидовым скрещиванием…

— Скрещиванием?! Кас, ты о чём?

— Назовём это тогда трансфером наследственного материала, — пожал плечами маг. — Трансфером неизвестной природы. В общем, теперь мы имеем стада пламеизвергающих ящеров.

— Крупных? — деловито осведомилась Клара.

— Размеры разнятся. От шести футов в холке до восемнадцати.

Чародейка негромко присвистнула.

— Мы имеем дело с локальным экстремумом, это несомненно, — продолжал Кассиус. — Резко возросла частота и эффективность мутаций. Доля летальных существенно снизилась. Вместе с учеником Юлием мы пытаемся разобраться в происходящем. Ваши данные, дорогие гостьи, — светский поклон Кларе, светский поклон Леандре, — полностью согласуются с нашими. Мне кажется, вас сюда привела сама судьба.

— Какая ещё судьба? — нервно проворчала Клара. — Нам с госпожой интерном надо двигаться дальше! В общем, «слышишь чеканный шаг»!..

— «Это идут барбудос», как ты, бывало, певала? — вдруг подмигнул хозяин.

— Надо же, запомнил, — буркнула Клара. Леандре показалось — смущённо.

— Я всё помню, — с неожиданной серьёзностью сказал Кассиус. — «Patria o muerte[28]», да? Так что же, вы и впрямь нас покинете так скоро? Оставив разбираться с мандуками и спрутами?

— Посмотрим, — скривилась Клара.

— Да чего ж тут смотреть — глянь, как твоя интерн наворачивает. Всё-таки хорошие эликсиры мы сварили с Юлием, качественные, верно?

— Верно, — признала справедливая чародейка.

— И вообще, — вдруг поднялся хозяин. — В моих владениях уже вечер, куда вам торопиться?

Лёгкий взмах руки — загудело в камине пламя, упали портьеры тяжёлого бархата, тёплым светом зажглись магические светильники.

— Переночуйте хотя бы. Завтра с первым светом двинетесь. А пока, — Кассиус жестом фокусника распахнул створки шкапа, — помнишь, Клара?

Он держал гитару — явно старинную, но ухоженную и бережно хранимую. В Долине сей инструмент был не слишком популярен, но на нём отлично играла подружка Аличия ди Дарио.

— Антонио де Торрес[29], — небрежно бросил чародей, и Леандра увидала, как у госпожи Хюммель глаза полезли на лоб. — Подлинник. Прекрасное состояние. Хранился у одного безумного коллекционера — струн не касались лет сто, если не больше. Прошу!

— Ой… — покраснела Клара. — Силы святые, настоящий Торрес…

Леандре имя «Антонио Торрес» ничего не говорило, но Кларе, похоже, говорило очень о многом.

— Конечно, это не знаменитая La Leone, но тоже неплоха. Спой, Клара, просим!

— Просим, госпожа Хюммель, — несмело подал голос ученик Юлий.

— Просим, мастер Клара! — пискнула и Леандра.

Клара прикусила губу.

— Да я уж всё забыла… Столько времени в руки не брала…

— Едва ли твои пальцы утратили память. — Кассиус в упор смотрел на Клару, и та вновь отвернулась, словно продолжая смущаться.

— Ну… хорошо. Что спеть, Кас?

— Нашу любимую, — тотчас ответил волшебник. — Какую ты пела на выпускном.

Клара улыбнулась, чуть печально, как показалось Леандре.

— Хорошо, Кас. Это, Леа, песня из далёкого мира… закрытого мира, где я бывала… не раз и не два. Отчего-то меня туда тянет и тянет, хотя мир донельзя странный и там нет привычной нам магии…

Пальцы её прошлись по струнам, подкрутили колки.

— Настроена в лучшем виде, Клара.

— Да, — чародейка закинула ногу на ногу, взяла инструмент.

Зазвучали аккорды, сильные, решительные и смелые, словно зовущие в праведный бой. А затем Клара запела, низким приятным контральто:

El pueblo unido jamás será vencido!

El pueblo unido jamás será vencido!

De pie, cantar

que vamos a triunfar.

Avanzan ya

banderas de unidad.

Y tú vendrás

marchando junto a mí

y así verás

tu canto y tu bandera florecer,

la luz

de un rojo amanecer

anuncia ya

la vida que vendrá.[30]

Языка Леандра, само собой, не понимала. Но песня была настолько влекущая, сильная, бодрая, что ноги сами просились не то в марш, не то в пляс.

И, когда чародейка доиграла последний аккорд, Леа первая захлопала в ладоши.

— Госпожа Клара! Ещё, пожалуйста, ещё!

— Да, госпожа, пожалуйста, пожалуйста, ещё!

— Молодёжь просит, — улыбнулся Кассиус.

Клара кивнула; глаза её странно светились, словно памятью о чём-то очень-очень хорошем.

И вновь стремительная, грозная, зовущая в бой мелодия.

— Cuba es mi amor,

Isla del alba roja.

Pueblo escucha nuestra cancion!

Cuba es mi amor[31]!

Слова сами ложились на язык, и уже на втором куплете Леандра подпевала во весь голос, раскачиваясь и хлопая в такт. Славные песни добывала госпожа Клара, очень славные!..