Мои путешествия с Кларой Хюммель

А госпожа мастер Клара уже одолела половину пути; за спиной она оставила четыре распластанные туши. Восемь оставшихся ящеров, однако, словно бы что-то сообразили — сбились плотным кулаком и кинулись все вместе.

— Мамочка!..

Леа ощущала короткие, злые всплески силы — Клара Хюммель присовокупляла к каждому взмаху своего клинка — «тип Reitschwert» — до предела сжатый импульс.

Но восемь!.. Но разом!..

Клара что-то выкрикнула, вскинула руку — ого, жесты в ход пошли! — и с того, что заменяло в Междумирье небеса, грянула ветвистая молния; и почти сразу же зверский порыв магических ветров подхватил слепящий росчерк разряда, смял его, унёс в сторону и смертоносные чары рассыпались роем безвредных искр.

У Леандры раскрылся рот.

Молния — самое стремительное из боевых заклятий; это знала даже она. Отвести, отклонить, рассеять, разрушить — почти невозможно; только принять соответствующим магическим щитом. А тут ветры!..

Мандуки тем временем очень бодро и деловито разделились на две четвёрки; одна мчала прямо на Клару, другая заходила чародейке в бок.

— Аииии! — дико завизжала Леа; потому что госпожа мастер не успевала, ну, решительно не успевала!..

И тут досточтимая адептка, Леандра Анаксагора Маллик, девушка из приличной и почтенной семьи уважаемых Целителей, сделала то, чего сама не ожидала от себя.

А именно — бросила нагинату, вскочила верхом на варана, от изумления даже переставшего жевать; вскочила, ударила пятками в бока.

— Аииии!..

Обалдевший от этакого непотребства варан ринулся прямо вперёд, похоже, вообразив себя скаковым драконом. На спине у него Леа удерживалась едва-едва, почти распластавшись и вцепившись в поводья одной рукой; другой же она торопливо чертила знаки — магия жеста проста и даже примитивна, требует лишь минимального напряжения воли да сродства к магии.

Ветер взвыл, ледяной и испепеляющий разом — сила этого места нанесла ответный удар; но простейший знак, детская «верёвочка поперёк» сработал. Плохо, не так, как надеялась Леандра, но сработал, и дружно лупившая прямо на Клару четвёрка ящеров вспахала носами пыль — или что тут, в Межреальности, заместо пыли?

Клара воспользовалась, прыгнула, рубиновое пламя взметнулось выше головы; двух мандуков она срубила одним взмахом.

Однако двое другие сумели подняться, и шестеро оставшихся ящеров с редкостной настойчивостью, игнорируя Леандру, принялись окружать яростно отбивавшуюся чародейку.

А это и впрямь была ярость. Клара то выбрасывала перед собой мгновенно творимый щит, то распластывалась в выпаде; ещё один ящер задёргался и забился с косой раной через всю шею; перед Леандрой открылся прямой путь к чёрному дереву.

Да, да, она помнила, что это не дерево — а квазирастительный малоподвижный биот класса Аnimalis falsumi, что псевдотрансформированные ловчие педипальпы уже, конечно, почувствовали приближение новой добычи, но —

Гном поднял голову и взглянул Леандре прямо в лицо. Глаза его широко раскрылись; в следующий миг все вышеупомянутые педипальпы, ловчие брахиоморфы[33] и прочее — пришли в движение.

Нет, второй раз оказываться во внешних желудках, как истинных, так и «псевдо», Леандра не собиралась.

Пальцы её рванули клапаны боевой бандерильи с алхимическими скляницами.

Когда дуют ветры магии, нет ничего надёжнее старых добрых декоктов, тинктур и эликсиров.

Смеси удушающие, номер один, два и три полетели в хищника все разом, ибо Леандра никак не могла вспомнить, чем он, зараза, дышит (и дышит ли вообще). Но — «Алхимия в военных приложениях» рекомендовала начинать именно с них.

Склянки разбивались о гладкую, жирную, матово блестящую кожу — или шкуру — или кору. Маслянистые капли стремительно впитывались, и щупальца — неважно, как их классифицировали бы на кафедре Анималистики — судорожно задёргались, иные сморщивались и на глазах серели. Корни-лапы шевельнулись, тяжело двинулись, отрываясь от питательной тверди. Леандра кубарем скатилась с вараньей спины, попытавшись уйти в элегантный переворот, à la госпожа мастер, но лишь пребольно ушиблась плечом и лопаткой.

Ствол оказался совсем рядом, а ещё рядом оказались босые пятки гнома. И они, эти пятки, яростно дёргались, словно их обладатель судорожно пытался освободиться.

Удушающие смеси, меж тем, явно действовали, уж которая из трёх — один мессир Архимаг ведает. В стволе биота рывками раскрывались дупла-дыхала, из них вырывался дурно пахнущий пар.

— Прекрасная… дева… — вдруг раздалось сдавленное сверху — приятным низким баритоном, несмотря на уже помянутую сдавленность.

Леандра не подняла глаз — была занята, заливая в очень кстати подвернувшуюся хрипящую каверну попавшуюся в пальцы смесь огнетворную, за которой сразу же последовала смесь огненосная.

Безумные ветры магии, рвавшие в клочья заклятия, тут ничем не могли помешать.

Кора псевдодерева — а может, и кожа — заходила ходуном, чёрные ветви затряслись, затрещали, ствол раскрывался, из его нутра рвался злой алхимический огонь, и только тут Леандра сообразила, что даже и не подумала, как этот лихой метод скажется на спутанном по рукам и ногам пленнике.

Универсальный растворитель!..