Мой ректор военной академии 3

— Это они постеснялись. Обычно спрашивают про меня и императора, — поморщилась я. Потом решила задать свой вопрос. Но только вздохнула, как меня опередил Фредерик.

— У меня вопрос, — пророкотал он насмешливо.

— Да, ваше величество, — чуть поклонился мой папа. Быстро же он ассимилировался.

— Почему на должность начальника Уголовного розыска привлекли человека из другого мира. Что вы может дать империи?

Денис посмотрел на императора Фредерика с тем же выражением лица, каким Цезарь, наверное, одаривал сенаторов, втыкающих в него кинжалы и, конкретно, Брута.

— Ну… — начал он глубокомысленно. И затравлено перевел взгляд на меня.

— А поконкретнее, — усмехнулся Фредерик.

«Спокойно!» — одними губами сказала я ему.

— В моем мире есть такое понятие — «служивый», — заговорил вдруг Денис. И с каждым произнесенным словом у него получалось все увереннее. Это военные, сотрудники правоохранительных органов, спасатели. Я — служивый, такой же, как командующий Тигверд. Граф Крайом. Милорд Милфорд. И тысячи наших сотрудников. И знаете, что я вам скажу… В наших двух мирах, какими бы они ни были разными, в отношении нас ситуация практически одинаковая. О нас вспоминают только, когда случается какая-то грандиозная ж…

— Происшествие случается, — поспешил перебить его Ричард.

— Хорошо, пусть будет происшествие, — смог наступить на горло собственной песне бывший командир СОБРа. — Происшествие, преступление. Находится кто-то, кто посягает на покой граждан — изнутри ли, извне. Когда необходимо гражданских закрыть собой… Только тогда вспоминают о нас. И как? Мы или не успели, или ничего не делали, или все сделали не так. И если армейцы хотя бы здесь, благодаря заботе императора, пользуются хоть каким-то уважением…

На этом командующий Тигверд насмешливо хмыкнул…

— По сравнению с Уголовным розыском… — покосился на него Денис. — Пользуются. Пусть не в средствах массовой информации, но у простых граждан… То мы — те, кто обеспечивает порядок внутри страны… Мы — какие-то изгои, отбросы. Если посмотреть газеты, то получается, что в Уголовном розыске служат те, кто ничуть не лучше преступников. Но ведь многие и очень многие честно выполняют свой долг. Честно тянут свою лямку. И, кстати говоря, почему-то никто не обращает внимания на то, что уровень преступности в Империи существенно ниже, чем в соседних государствах. И в моем мире тоже, если уж на то пошло. Что я хочу дать Империи? Я хочу, чтобы служить стране было почетно. Любой стране. В любом из существующих миров.

Чтобы к нам шли лучшие. Чтобы граждане Империи были в безопасности, а те, кто совершил преступление, знали, что их и найдут и покарают.

— Это все хорошо, — продолжил император. — Но какие конкретные шаги вы предпринимаете, чтобы переломить ход ситуации с правоохранительными органами.

— Мы отдаем себе отчет, что во многом виноваты мы сами. Подтасовка в расследованиях, закон о чистосердечном признании, когда следствие велось не для того, чтобы изобличить преступника, а выбить признательные показания и скорее закрыть дело — все это было. Кроме того, не в обиду будет сказано, магия достаточно сильно избаловала всех, кто занимается расследованием преступлений.

— Как это? — удивился кто-то из журналистов.

— Дела привыкли раскрывать быстро, буквально в первые пару часов. Прибыли, пошаманили… простите… поколдовали… Вынюхали, восстановили картинку — и все готово.

— А что в этом плохого?

— То, что те, кто совершают преступления, тоже знают, как работает Уголовная полиция. Поэтому уже умеют вводить в заблуждение.

— И как этому противостоять? — снова вступил в беседу император.

— Необходимо тщательно вести расследование, не доверяя только лишь магическим средствам. Никто не отменял опросы свидетелей. Никто не отменял необходимость установления алиби. И так далее. И тому подобное. Еще такой небольшой нюанс — все бригады по расследованию преступлений базируются в столице. И прибывают на место преступления в любой уголок Империи, даже самый отдаленный. Происходит это достаточно быстро, однако мы вынуждены сталкиваться каждый раз с одним и тем же: незнакомое место, люди, о которых мы ничего не знаем и которые чаще всего настроены по отношению к сотрудникам Уголовного розыска скептически или даже недоброжелательно. Очень много времени уходит на то, чтобы наладить какой-то контакт.

— И вы предлагаете?

— Я предлагаю ввести участковую службу. Путь на местах будет сотрудник Уголовного розыска, который для местных жителей будет своим. Можно использовать для этих целей военных или сотрудников Уголовного розыска в отставке. Можно попробовать после Академии отправлять отрабатывать молодежь. Но сделать это надо.

— Тогда что происходит с расследованием преступления, которое всколыхнуло общественность?

— Мы ищем тех, кто привозил в империю наркоманов из Петербурга, — резко ответил милорд Браун.

— И именно этим обусловлено ваше сотрудничество с военными?

— Безусловно. Преступления жестокие, наглые. И женщины выбраны как раз специально, чтобы настроить жителей Империи против сил правопорядка.