Мой сероглазый

— Господи, ну о чем ты говоришь. Вот твой переходник.

— Эй, а убирать кто будет?

— Потом…

***

Стоунхендж оказался совсем маленьким и невзрачным. Совсем не оправдал мои ожидания. Вместо гигантских камней, возведенных мудрыми друидами с помощью древней магии — какой-то местечковый ниочемный памятник.  За ограду, к самым камням, не пускали. Приходилось смотреть издалека, от этого разочарование было только сильнее.  Зеленая трава, конечно, смотрелась красиво, но толпы людей на фоне все портили. Конечно, я послушала лекцию в плеере, обошла холм по кругу не меньше десяти раз, нашла Пяточный камень, над которым появляется солнце в день солнцестояния, но и все, на этом можно было возвращаться.

Украдкой оглянулась — одна группа туристов уже ушла, вторая как раз отвернулась, им рассказывали про более древние захоронения неподалеку. Положила ладонь на шершавую поверхность Пяточного камня. Вот теперь, когда я прикоснулась к настоящей истории, к камню, который семь тысяч лет назад был частью друидской магии — я успокоилась. Не зря ездила.

 Звякнуло золото о камень — найденное дома кольцо я машинально надела на левую руку, зеркальным отображением моего обручального. Закрыла глаза, пытаясь ощутить… что? Магию? Историю?

Хоть что-то.

Это место, где рождались эльфы. Дороги, по которым бродили фейри. И… ведь скоро Хэллоуин — через два дня. Самайн. Обещанный мне в детстве цыганкой эльф так и не явился. Не стоит фейри забредать в наши холодные земли, и вправду вмерзнут в лед вместе со своими серыми глазами.

Ничего.

Я не ощутила ничего.

Просто старые камни.

Даже как-то обидно.

Я прошла мимо группы туристов, увлеченно топающих к Пяточному камню. Хорошо, когда у людей нет особенных ожиданий. Хочешь — Стоунхендж, хочешь — статуя королевы Виктории — все одинаково интересно. Можно еще платформой 9 и 3/4 заполировать, там ровно столько же настоящей магии, сколько и тут.

Я посторонилась, пропуская людей и вдруг

увидела такие светлые

...как будто белые…

…словно серебро вмерзло

примерзла к месту…

...в лед.

от этого взгляда.

Дохнуло ледяным ветром на пустошах, воющим между камней на вершине холма.

Медовым запахом разнотравья.

Розмарином и холодным соком ягод остролиста.

Где-то каркнул ворон, выталкивая меня из шокового кокона обратно в реальность.

Где я стою и пялюсь на незнакомых людей.

Смотрю в серые глаза.

На розовом пухлом лице лысого англичанина.

На нем куртка и вязаная шапочка, рядом идет жена — сухощавая женщина лет сорока пяти. И дети. Трое отпрысков, измазанных в шоколаде.

— Дарлинг, ты идешь?

— Мам, хочу писать.

— Любовь моя, подержи Марка.

— Мам, меня тошнит.

— Элли, не убегай далеко.

— Мам, Джеймс отнял у меня шоколадку.

— Сладкая, потерпи, вернемся — куплю новую.

— Мам, пап, смотрите, ворона!

…показалось.

Я стояла, хватая воздух ртом. Показалось. Пригрезилось. Сама себе сочинила.

Так ведь?

Семейство уходило все дальше, мое сердце меняло барабанный бой на легкую капель, солнце больше не ослепляло и воздух не пах медом и розмарином.

Я смотрела им вслед — просто потому, что смотреть еще куда-то не получалось.

А он оглянулся.

Посмотрел мне в глаза прямо и долго, приморозив к месту прозрачным ледяным серебром.

...не может быть.

***

— Сегодня Хэллоуин! Дети пойдут за конфетами по соседям. Хочешь с нами? У меня есть шаль-паутина. Нарядим тебя ведьмой, покрасим волосы в черный лаком, отлично получится!

Коллега собирала папки, закрывала лаптоп — с работой мы закончили. Все, завтра вечером самолет, я еще успею по музеям, а сегодня…

— Почему бы нет, — пожала я плечами.

Мне уже казалось, что случившееся в Стоунхендже — игра воображения. У большинства британцев серые глаза. Мужчина оглянулся, потому что я подозрительно  на него пялилась. Мне просто очень хотелось магии и чуда, вот я и вообразила себе невесть что.

В конце концов, фейри не бывают толстенькими лысеющими мужичками с детьми и женой. Особенно тот фейри, кто…

Я взглянула на кольцо на своей руке. Тот, кто приходил ко мне во сне, был другим. Я помнила его пальцы — слишком хорошо. Конечно, за пятнадцать лет он мог жениться и растолстеть, но какой же он после этого фейри?

— Отлично! Куплю вина по дороге!

Три ведьмы: я в черном платье и паутине, с черными волосами и алыми губами, коллега в остроконечной шляпе и маске с длинным крючковатым носом и ее сестра в блестящем комбинезоне и на высоченных каблуках.

Вино, перелитое в художественно запыленную бутыль темного стекла с надписью «Волшебное зелье».

Чудесные дети: в костюмах пирата, феечки Винкс, вампира и привидения.

Дома, украшенные тыквами, скелетами, разноцветными огоньками. Хозяева этих домов, радушно открывающие двери на вопли: «Trick or Treat!» и щедро отсыпающие конфет в ведерки.

Теплая, несмотря на конец октября, ночь.