Мой сияющий тиран

Стоило увидеть Злату, как внутри все теплело. Его сладострастная блудливая вьяна. Велигор почувствовал мощный прилив, хотелось все бросить и пойти вслед за ней в спальню. Сорвать кружева и взять без прелюдий. Он по запаху, но цветку ощущал, как она сгорает от вожделения. Как влажно между ее ножек и как там глубоко внутри тугая, вязкая Ци ждет его жара. Ждет, когда опалит, согреет раскаленным натиском.

Злата согласилась на сделку, не подозревая, что будет дальше. И хотя вьяна полностью принадлежала ему, внутри Велигора так и не отпустил страх потерять ее. Дело было даже не в Гуй Ли и не в том, что она сбежит. Теперь это было невозможно, каждый новый раз привязывал ее к нему сильнее, безвозвратно. Дело было в ее сиянии. Она слишком сильно сияла. А это означало лишь одно – срыв не за горами. Ци ее верно и постепенно выгорала.

Ниршан тоже заметил, так как взгляд его так и остался жалостливым при виде девушки. Когда она вышла, он бросил полный упрека взор на Велигора.

– Не смотри на меня так, – попросил он, садясь за стол и готовясь к новой поездке.

Их срочно вызывали на совет старшин. Ожидались все арктики, кто влиял на судьбу планеты. Такие сборы случались редко, в случае крайней реальной необходимости, внешней угрозы или национального бедствия.

– Ты ее убиваешь.

Велигор остановился и посмотрел на бывшего друга.

– Я не ждал, что регрессия будет такой мощной, – признался он. – Мы не можем ничего откатить назад и не можем остановиться. Пока цветок силы у нее, я не могу даже смотреть на других таухуа. Ты же знаешь. Это двухсторонняя боль.

Он откинулся на спинку большого кресла, устало закрыл глаза.

– Если бы знал, что так будет, не начинал бы.

– Что ты делаешь?

– Вызвал Савскую, она может замедлить процесс, но не оставить. Чем дольше цветок в ней, тем быстрее она будет скатываться в бездну.

– Укрепленная Ци не помогает? – Ниршан посмотрел на него, почти сочувствуя.

Не так часто арктики признаются в слабостях. Не так часто они рассказывают, что они сожалеют. К тому же Цветок силы не мог не вызывать естественный отклик в сердце Велигора. Закрепление сексом означало, что пара гармонична и любит друг друга. Второй уровень означал движение вперед.

После этого вьяна должна вернуть цветок назад владельцу. Для того, чтобы на четвертом этапе владелец отдавал вьяне уже не голубой цветок Силы, а синий. Насыщенный, оплодотворенный мужской энергией.

Третий этап опасен для женщин, так как они должны вернуть цветок. Четвертый –для мужчин, ведь они тоже должны вернуть цветок. После получения цветка с синей Ци женщина могла годами носить его в себе, пока не придет время заводить потомство.

Пятый этап предполагал слияние мужской и женской Ци бессмертных и передачу его потомству.

Злату дурманило даже сильнее, чем самых беспощадно покрываемых таухуа. Это вызывало в Велигоре безнадежное отчаянье. С момента потери Тейи. Он так близок к счастью, наконец получил то, что не получал много лет. И не может оказаться от нее. И вынужден смотреть, как Злата, что стала ему небезразличной, гибнет от его необдуманных действий.

Они медленно и верно катились в пропасть. Откуда у него был возврат, а у нее нет.

Она

Только выйдя из кабинета я осознала – Ниршан не делал мне комплимент, сравнив с таухуа. О, нет. Это было настоящее оскорбление. Ведь таухуа – наложницы с ограниченным сроком годности. Теперь, когда я шла в спальню, уверенная, что вот-вот моя любовь, мое счастье возвратится в постель, ко мне вернулось подобие мыслительного процесса. Ниршан сравнил меня с таухуа, а это значит, что я подсела. Я в беде. По его мнению мои дни сочтены. Возможно, он намекал, что Цветок силы убьет меня.

Внутри шевельнулось сомнение. Ну нет. Я просто влюблена. Я влюбилась и, как обычный человек в таком состоянии, сосредоточилась на объекте своей страсти. Это пройдет, когда немного страсти поутихнут. Мы попривыкнем. Цветок для меня не опасен. Он просто будет со мной всегда. Будет греть душу и сердце. А свечение – это от счастья.

Разговор с мамой тоже пришелся как нельзя в тему. Я любила ее, но эти чувства ушли на дальний план интересов. В разговоре меня совсем не взволновало то, что она до сих пор здесь. Я подумала, что она сама не полетела из-за меня. Осталась в надежде на что-то? Я даже не спросила почему? Какой сегодня день?

Я не смогла вспомнить какое сегодня число. Подошла к тумбе, взяла в руки часы, щелкая в поиске календаря. С момента первого раза прошло два месяца. Мой последний шанс истек в ячейке аэропорта. А я ничего не чувствую. Ни о чем не сожалею. Ведь будь я таухуа, меня бы и на десяток раз не хватило, а я сбилась со счета собственных оргазмов.

Ну и ладно. Отбросила тревожную мысль, раздеваясь, заворачиваясь в простынь и подойдя к окну, уставилась на новый зверинец. Качели, беседку и живописные кусты убрали. Вместо них снова поставили клетки для животных и залили новый пруд для крокодилов. Повторяя старый образец. Я когда-то играла в таком. Помогала стареющему смотрителю. Мечтала о детях, семье, свободе.