Мой слуга Тень (СИ)

– Вы сделаете это, если нотариус подтвердит личность и права госпожи Диль, мадам, – учтиво, но непреклонно подсказал Рекстон.

Госпожа Эрколе смутилась.

– Ну да, полагаю, необходимо пройти некоторые формальности…

– Я не претендую на наследство. Мне жаль, что я не познакомилась с бароном цу Герике. Но я счастлива найти новых родственников.

Ирис не кривила душой. Так странно, но приятно осознавать, что теперь у нее есть тетя и кузен!

Она всегда была окружена людьми – зрителями, ее коллегами – уличными артистами, случайными попутчиками. И все же жила в глухом одиночестве, потому что близкими друзьями обзаводиться не успевала, да и не могла. Лишь Финеас был постоянной величиной в ее жизни.

– Ваше бескорыстие делает вам честь, госпожа Диль, – заметил Рекстон.

Тетя Грета закивала, соглашаясь, вот только Ирис уловила в его словах едкий сарказм.

***

Когда ужин подошел к концу, Ирис поднялась в комнату и рухнула на кровать. Она чувствовала себя измученной, словно после долгого спектакля.

Собственно, это и был спектакль. В столовой разыгралась сложная сцена, где все герои что-то недоговаривают, присматриваются друг к другу и из кожи вон лезут, лишь бы не выдать истинных намерений.

Ирис старалась быть сама собой, но внимание дворецкого действовало ей на нервы.

Лучше всего завтра же вернуться в столицу. Поездка оказалась напрасной и печальной. Если ее новые родственники захотят поддерживать с ней отношения, пусть сами делают нужные шаги. Она навязываться не станет.

И все же было бы неплохо, если бы барон цу Герике оставил ей сотню-другую кронодоров. Но рассчитывать на это не приходится. У него есть наследники – близкие люди, которых он знал всю жизнь.

Ирис переоделась в ночную рубашку, достала из чемодана всех кукол – и шалопая Бу, и строгую Мими, – и уложила их на кровать. Затем обняла Клодину и закрыла глаза, зарывшись лицом в ее волосы из пакли.

Кровать была такой удобной, а одеяло тяжелым и теплым, что она уснула почти мгновенно.

Утром ее разбудил солнечный свет. Он лился сквозь занавеску и окрашивал комнату в волшебный голубоватый оттенок. Ирис от души потянулась, чувствуя покой и умиротворение.

И тут ей выстрелили в голову.

Под ухом раздался оглушительный треск, комнату заволокло едким пороховым дымом. Грохнул второй выстрел, и тут же третий.

Ирис завопила и скатилась с кровати.

Однажды ее угораздило оказаться в центре перестрелки, которую затеяли гангстеры в баре «Джимбо-Джамбо», поэтому она знала, что делать. Крепко сжимая Клодину, она заползла под кровать и затаилась.

Выстрелы продолжали грохотать и стихли лишь через минуту. Ирис тяжело дышала и радовалась тому, что вышла из передряги живой и невредимой.

Но кто стрелял? Что, черт побери, происходит?!

Она осторожно глянула в щелку под покрывалом, но высовываться не спешила.

– Госпожа Диль! – Дверь распахнулась, в комнату шагнула пара мужских ног в ослепительно черных ботинок. Ботинки прошлись от стены к стене. Ирис выжидала, затаив дыхание.

– Госпожа Диль, вы тут?! – спросил Рекстон тревожно, но с ноткой надежды на то, что она не откликнется, а значит – ее и след простыл.

В комнату вбежали две пары туфель. Одни простые, другие из дорогого бархата.

– Что случилось?! – взвизгнула горничная.

– Сработал будильник барона, – объяснил Рекстон. – Кто его завел? Вы, Адель?

– Должно быть, я задела рычаг, когда вытирала пыль… – оправдывалась горничная, кашляя от дыма.

– Непростительная халатность! Вы будете оштрафованы.

– Да, господин Рекстон. Как вам угодно, господин Рекстон, – ответила горничная с придыханием, как говорят безнадежно влюбленные девушки.

– Но где Ирис? – заполошно спросила тетя Грета.

– Я тут, – Ирис, кряхтя, выбралась из-под кровати. Рекстон, увидев гостью в неглиже, отвернулся, но Ирис заметила, как он успел бросить не нее короткий хищный взгляд. Мужские инстинкты есть даже у дворецких.

– Ирис, простите, пожалуйста! – умоляла тетя Грета, схватив ее за руки. – Это изобретение Гвидо, которое по недосмотру оставили в комнате и зачем-то завели. Он придумал будильник для лежебок. Вместо звонка он установил в нем петарды. Они взрываются, когда подходит время.

– Сильное средство, – сказала Ирис. – И мертвого поднимет.

У нее все еще дрожали ноги. Она набросила халат.

– Рекстон, можете поворачиваться.

– Это и есть ваши куклы? – госпожа Эрколе с изумлением смотрела на артистов Ирис, которые вповалку лежали на полу.

– Они самые. Вот, познакомьтесь, это Клодина…

Ирис нагнулась и подняла куклу.

– Здравствуйте, госпожа Эрколе! В вас, надеюсь, утром никто не палил? – пропела Кло. – Как вам спалось?

– Спа… спасибо, хорошо, – ответила кукле изумленная тетя Грета.

– Мадам, мне нужно с вами переговорить по поводу счетов от мясника, – сказал Рекстон, почтительно коснулся локтя хозяйки направил ее к двери. – Я спущусь через минуту, как только распоряжусь навести порядок в комнате госпожи Диль.

***

Горничная и тета Грета ушли, а Рекстон забрал покрытый копотью будильник. Ирис рассматривала его вечером, недоумевая, зачем к нему приделали ряд коротких латунных трубок. Теперь загадка разрешилась.