Мой слуга Тень (СИ)

– Сейчас я войду в транс, и устами этой куклы заговорит сам мастер Жакемар, – продолжила Ирис. – Мы попросим его рассказать о секретах, что таит этот дом.

– Узнайте у него, куда он спрятал изумруд! – нетерпеливо потребовали из публики.

Ирис строго покачала головой.

– Дух сам решит, какую из тайн поведать. Итак… пора.

После этих слов, опять как нельзя вовремя, пророкотал гром, а затем все стихло. Лишь негромко, как дальние ритуальные барабаны, стучал дождь по карнизу.

Ирис незаметно подняла крестовину. Выждала еще минуту, чувствуя, как сгущается среди публики напряженное ожидание.

– Призываю дух Томмазо Жакемара, – произнесла Ирис нараспев, замогильным голосом. – Явись к нам! Явисссь…

Она закончила призыв длинным свистящим выдохом – изобразила, что входит в транс и теряет собственный голос, чтобы уступить его голосу призрака.

Подождала еще минуту и плавно повела вагу вверх.

Рука куклы дернулась, медленно оперлась на шкатулку. После секундной задержки кукла вскочила на ноги столь резво, что зрители вздрогнули.

Карлик медленно повел головой – вправо, потом влево, словно осматриваясь. Глаза посверкивали из-под черной маски.

Ирис спросила тихо, как будто сознание от нее ускользало:

– Вы здесь, мастер?

В зале наступила гробовая тишина. Кукла продолжала медленно двигать головой.

Зрители напряженно следили за ней круглыми глазами. Лишь один взгляд был направлен в зал. Арман стоял у двери, в тени, и внимательно наблюдал за собравшимися.

Тишину разорвал тонкий, скрипящий, неимоверно жуткий и противный голосок, который вымолвил лишь одно слово:

– Здесь.

По залу пронесся звук крайнего удивления – зрители разом выдохнули, когда карлик щелкнул челюстью, подав реплику.

Ирис довольно ухмыльнулась. Вчера она целый вечер открывала и закрывала рассохшуюся дверцу шкафа, слушая скрип и пытаясь его имитировать. Ее труды не прошли даром. У зрителей наверняка по коже пробежал морозец.

Но этого недостаточно. Теперь самое время для следующего эффекта. Дело за Финеасом! Он незаметно ушел за шкаф в дальней части комнаты, где устроил каморку со сценическим оборудованием.

…Ага, вот, началось!

Зрители заерзали, поджали ноги. По полу пролетел порыв холодного воздуха, который дул словно с изнанки бытия. Финеас умело использовал птичью кормушку барона с пневмоподачей. Еще пара свечей на сцене погасла. Мрак сгустился.

Едва слышно загудело, а потом стул с куклой окутали призрачные завитки.

– Пожар?! – с недоумением вскрикнул кто-то, остальные тревожно зашевелились.

– Тихо! Не двигаться! – прогремел восторженный бас Вальдемара Кроули. – Это не пожар. Нет запаха дыма, нет огня. Это… это… туманный полог, отделяющий земное и неземное!

Ирис улыбнулась уже во весь рот – все равно зрителям не видно. Оккультист невольно ей подыгрывал. Она опасалась, что дым-машина может слишком уж напугать публику, но обошлось.

Однако гостей его приказ недостаточно успокоил – зазвучали истеричные шепотки.

И тут темноту сцены озарила голубоватая вспышка электрической искры (Финеас для этого приспособил аккумулятор из универсальной трости барона). Разряды прыгали внутри щупалец тумана, подсвечивая их, и зрелище вышло жутким и красивым.

– О боже, подлинная манифестация! Не верю, что вижу это своими глазами! Умоляю, не шевелитесь! Молчите и наблюдайте! – завопил оккультист, и зрители послушались. Они сидели неподвижно, вцепившись обеими руками в стулья. Все шло лучше, чем Ирис рассчитывала!

Она глянула на доктора Моргана. Он замер от потрясения и восторга. Даже стыдно так обманывать простака.

Впрочем, на лицах многих гостей застыло насмешливое и скептическое выражение. Заворожить удалось далеко не всех, но, по крайней мере, они получали удовольствие. Даниэль прямо-таки трясся от беззвучного смеха.

– Прошу, говори, дух… – подала голос Ирис. – С чем ты явился к нам – с добром иль с худом?

Кукла приоткрыла рот. Когда она заговорила, можно было подумать, что рассохшиеся дверные петли решили поболтать.

– Я Жакемар, злодей и гений. Умелый анатом, механик. Знаток искусств. Эфира повелитель. Мне ведомы те тайны, что разум ваш гнетут. Неведения бремя вашего могу облегчить, коль вы попросите учтиво…

Кукла мерзко хихикнула.

– Чего? – ошарашенно спросил недалекий майор Зейц, не поняв ни слова.

– Вы можете задавать ему вопросы, – перевела Ирис, стараясь звучать, как сомнамбула – то есть, отстранено и монотонно.

– Какие?

– Любые! – раздраженно пояснил Кроули. – Например… какая завтра будет погода?

– Холодная, как сердце негодяя, – выдал карлик, а Ирис порадовалась, что прочитала вчера в газете прогноз.

– Пусть скажет, почему в том году яблоки не уродились! – напористо потребовала полицейская бабуля.

– Природа хочет отдохнуть, – последовало отстраненное объяснение.

Ирис напряглась. Зрители могли задать вопросы, на которые она не сможет придумать меткий ответ. Пора направить беседу в нужное русло.

– Довольно вздора, – заявил карлик и гулко стукнул рукой по шкатулке. – Я не за этим к вам явился.

– Зачем же ты явился к нам? – высокопарно вопросил Кроули, невольно подражая стилю духа.