Мой снежный князь

— Поставила в известность, что их соседи обезопасили себя от нападения грогов, а они пусть сами решают.

— Ты угрожала?!

— Боже упаси! Просто сказала, что мы не хотим доставлять им неудобство своим предложением о мире и оно снимается. Поделилась, что дома нас ждут дела и завтра мы уезжаем.

— Ты напугала их до дрожи.

— А ты заметил, что после моего разговора с Торином нам так и не дали поговорить? Меня окружали придворные, отвлекая вопросами и своим вниманием.

— Ты меня поражаешь, — восхищенно выдохнул он. — Скажи, кем ты была в своем мире?

— Скучным бухгалтером.

— Ты не могла быть скучной, — сказал он, разворачивая меня к себе. У меня просто дух захватило от его взгляда.

— Простое знание психологии: если что-то получаешь легко, то это не ценишь. Я намекнула, что впоследствии им придется потрудиться ради заключения договора, так как нам это не очень то и надо, — ответила я смущенно.

Он с нежностью дотронулся до моего лица, а потом нас притянуло друг к другу, и с разговорами в этот вечер было покончено.

Мы под давлением уговоров хозяев задержались в княжестве Дубаха еще на сутки и отправились в обратный путь на рассвете.

— Даже не верится, что скоро будем дома, — лениво произнесла я.

Мы ехали в карете, моя голова лежала на коленях у Влада, а ноги в джинсах я задрала на стенку. Погода была отвратительная, моросил дождь, и пришлось слезть с лошадей.

— Соскучилась? — Муж перебирал мои рассыпавшиеся волосы, и я таяла от его прикосновений.

— Мне не терпится посмотреть на завершение ремонта в доме.

— Никогда не думал, что мой замок назовут домом, да еще с таким счастливым выражением лица…

Я внимательно на него посмотрела. Нет-нет да проявлялись незаживающие раны, оставленные долгими годами одиночества, и месяцы счастливой семейной жизни не могли так легко их излечить.

— Конечно же, это наш дом, и я дорожу им. — Я дотронулась до его ладони и пообещала: — Мы наполним его счастливыми моментами и прогоним старые тени.

— Не знаю, за что мне так повезло с тобой, — произнес он с непередаваемой интонацией.

— А может, это мне повезло, — возразила я. — У меня восхитительно красивый муж, который любит меня и во всем потакает. Торин удивился, узнав, что ты обсуждаешь со мной все дела. Влад, я же понимаю, что для твоего воспитания и уклада здесь это необычно. Но ты прислушиваешься ко мне, интересуешься мнением, даешь бразды правления и наблюдаешь за моими действиями.

Он усмехнулся:

— Все ты замечаешь. Мне нравится, как ты мыслишь. В ситуациях, где я бы действовал силой или более жестко, ты находишь путь, не связанный с насилием, и достигаешь своих целей. Ты принимаешь неожиданные решения, и это восхищает меня в тебе.

— А я думала, что тебя восхищает моя неземная красота и скромность, — обиженно протянула я, но он не принял мой шутливый тон и так же серьезно продолжил:

— Меня поражает в тебе твоя красота и огонь твоего характера. Но больше всего подкупает то, что ты сама ее не осознаешь. Твоя улыбка способна поставить на колени, но ты сама не видишь ее силы и не пользуешься ею как оружием. Ты естественна и в любви, и в гневе, в тебе нет ни капли притворства.

— Если бы я уже тебя не любила, то сейчас, после таких слов, точно влюбилась бы, — прошептала я, так как мой голос сел от волнения.

— Ты меня покорила с первой же встречи, но влюбился я в тебя в тот момент, когда протянул тебе руку, а ты ее доверчиво приняла и бешеный ритм твоего сердца успокоился.

Влад напомнил мне случай, когда я от него сбежала и пряталась в снегу, накрывшись белой простыней для камуфляжа, надеясь, что меня не заметят. Но он заметил, что неудивительно, так как слышал стук моего сердца, о чем я тогда еще не знала. Он подошел ко мне и откинул простыню, протягивая руку, чтобы я поднялась. На моих губах расцвела улыбка от воспоминания того момента.

— А я влюбилась в тебя, когда ты выхаживал меня во время болезни. Только твой голос не давал мне соскользнуть во тьму. Когда я пришла в себя и увидела тебя, такого усталого, — мое сердце дрогнуло.

Он удивленно посмотрел на меня:

— Ты хорошо это скрывала. Я с ума сходил от твоей близости и невозможности к тебе прикоснуться, а ты бежала от меня как от чумы.

— Должна же была девушка посопротивляться, — сказала я игриво.

— Но ты сопротивлялась, как тигрица, доводя меня до сумасшествия. Я бежал из замка, боясь на броситься на тебя.

— Так вот зачем были нужны твои длительные отъезды в течение дня, — изумилась я.

— Я никогда не проводил столько времени на свежем воздухе, пытаясь обрести ускользающий контроль. Но когда возвращался, ты или спорила со мной, или делала что-то, что опять сводило меня с ума. Ты полна неожиданностей и всегда поражаешь меня. Ты сдалась в тот момент, когда я был уверен, что навсегда потерял тебя, и сделала это так изящно и бесстрашно, что полностью покорила меня.

Я увидела в его глазах такую любовь и голод, что все внутри меня откликнулось на это.

— Знаешь, о чем я подумала? — протянула я, опустив ноги и вставая. Я оседлала его колени и заглянула в глаза. — Я никогда не занималась любовью в карете.