Мои сны глазами очевидцев

Он позвонил мне поздно вечером и сказал: "Наша сегодняшняя встреча произвела на меня сильное впечатление. Я даже бродил по городу, размышляя, и придумал такой рассказ. Жили-были молодой человек и девушка. И вот молодой человек утратил к девушке интерес. Девушка и так, и сяк пыталась вернуть его расположение - ничего не выходило. Однажды в отчаянии она ему сказала: "Неужели я тебя совсем не привлекаю как женщина?!" "Совсем" ответил молодой человек. "И неужели ты ничего не испытаешь, если увидишь меня без одежды?!" "Ничего" И все-таки они решили устроить такой эксперимент. Девушка приехала к молодому человеку, и только она начала раздеваться - у молодого человека возникла эрекция. И все у них стало по-прежнему, а то и еще лучше. Ну, что скажешь?" "Интерес, говоришь, утратил" - подумала я угрюмо. "Да ничего не скажу!" Я вспомнила про своего писателя и простилась с Матрешкиным.

Однако на следующий день нам пришлось по делу встретиться на улице. Как бы я ни пыталась объяснить себе наши с Матрешкиным отношения, я до сих пор ничего в них не понимаю. Конечно, вспоминая, я вспоминаю не все, а только, как мне кажется, главное. Хотя сейчас мне уже кажется, что главного-то я и не вспоминаю. Смешной и скучный Матрешкин не смешной и не скучный. Мы любили друг друга, и только поэтому друг на друга бесконечно обижались. Хотя... В комнате моей памяти Матрешкин сидит в тени. До чего же он некрасивый и жалкий! Седина издалека кажется перхотью, на лбу след от шапки как от тернового венка, очки натерли длинный нос с черными порами, следы от бритвенных порезов на шее, как будто клопы искусали, и голубые испуганные глазки. Матрешкин определенно похож на серийного куренка, убитого электрошоком. И вдруг солнечный зайчик, прыгающий по комнате и тревожащий мое боковое зрение, оказывается на лице Матрешкина. И какой же он милый, добрый, трогательный, как он застенчиво, с робкой надеждой улыбается мне! Так бы и расцеловала! Но пока я лечу в объятия Матрешкина, зайчик уходит, и я оказываюсь в чужих равнодушных руках...

Так бывает в фильмах ужасов: вдруг выглядывает солнце, и одержимый бесами или маньяк-убийца оказывается прежним добрым малым. "Мама, мама, что со мной!" "Сыночек! А-а-а-а-а-а-я-я-я-я-я!" Солнце спряталось.

Мы встретились возле метро. Матрешкин - по дороге в химчистку. Мы встретились как влюбленные: издалека я увидела сияющее лицо Матрешкина, и он пытался спрятать улыбку и скрыть свою гордость тем, что идет на встречу с любимой девушкой. А я и не прятала счастливой улыбки, жалась к Матрешкину, Матрешкин смущался, - всегда стеснялся, когда с ним заигрывали на улице. Все было как раньше! Но когда? Когда такое было? Я завела Матрешкина в "Шоколадницу". Когда-то, еще в школьные годы, это было мое любимое кафе. Стоя я пила там кофе из бумажных стаканчиков. Теперь оно превратилось в попсовое, но милое заведение, где уже нет, конечно, никакого тюля, сквозь который я, для прохожих невидимка, смотрела, не идет ли из школы черноглазый мальчик. Матрешкин жаловался на главного редактора. Я утешала: "Наша газетенка - это дерьмо, в котором иногда попадаются обрывки газеты с прекрасными текстами. Эти тексты - твои!" Кофе в толстых чашках, я слизнула крем от пирожного с Матрешкинского носа... Матрешкин понял, что опоздал в химчистку, и огорчился. Погас солнечный зайчик.

Писатель признался в электронном письме: "Пришла весна - отворяй ворота. Томление у меня, старого козла, в жилах какое-то". Я ответила: "У кого ж его нет, томления-то - так в жилах и тянет, и тянет... Я и сама одинокая пастушка - разбежались все мои козлы" С тех пор стали договариваться о встрече.

Через несколько дней зайчик снова вспыхнул: "Хорошенький же ты какой!" - сказала я Матрешкину, целуя его в столовой. Матрешкин смущенно разулыбался и пригласил в гости. Я подумала: "А ведь он родной мне! Да и компьютер сломался, работы накопилось", - и поехала к нему.

Матрешкин читал вслух Ходасевича, пока я мылась в ванне, потом потер мне спину... "Ладно, буду-ка я опять жить у Матрешкина, иногда с писателем встречаться. Хорошо! И чего это ради мы ссорились?" - думала я, валяясь на кровати. Тут вошел Матрешкин с будильником в руках и сказал, что не готов к тому, чтобы я осталась у него на ночь.

Я молча оделась и ушла, не простившись. "Вот, значит, как, размышляла я в вагоне метро, - разрядил аккумулятор, и все. Обрадовался, что я по нему соскучилась! Решил использовать для снятия сексуального напряжения! Ну подожди, - вот привяжешься ко мне, тут-то и брошу!"