Мои сны глазами очевидцев

В метро плакала уже моя растроганная подруга: "Я не знала, Надька, не знала, что ты так сильно любишь Матрешкина! Прости меня! Я не подозревала глубины твоих чувств!" Я простила.

Утром позвонил Матрешкин. Я с удивлением заметила, как хорошо с ним общаться, когда он думает, что я на него обижена! Говорил целый час, с той страстью, на которую способен, говорил, что надеется, что я к нему еще приду, что мы в любом случае встретимся, что вчера он хотел видеть у себя только меня, и что к нему так никто и не пошел, но он не расстроился.

Но все-таки его уже не было.

Матрешкин звонил мне еще целый год. А словно бы и не звонил.

Было у меня зеркальце, и я пускала им зайчиков. Зеркальце разбилось, и свет мне теперь неподвластен.

...СТРАХ

ТРЕПЕТ СМЕРТИ

Ксении Якшимбетовой

1

По ночам меня мучили чешуекрылые. Не было для меня создания более омерзительного, чем мохнатая ночная бабочка.

Живой обрывок плоти, рваная рана пространства парит по комнате с едва слышным рокотом до тех пор, пока не налетит на горящую лампу. Тогда насекомое начинает метаться, ударяясь коротким тельцем о потолок, окна и мебель. Стены ломают чудовищные крылья его тени.

Непредсказуемое движение вызывало панику у меня, я бежала вон из комнаты. О, если навстречу мне по коридору летела другая бабочка, в недоброй пляске, и ее волосатое крыло задевало моё лицо!

Наконец я малодушно, тихо-тихо приоткрывала дверь в комнату.

Тишина - бабочка сидит где-то, сложившись шалашиком.

Я оглядывала потолок, стены, шторы на окнах. Складки, трещины, тени становились крупнее, тянулись навстречу моему взгляду...

О! На притолоке, у меня над головой! Шорох и легкий толчок сзади другая села мне на спину!

Я выбегала из дома в поту и дрожи.

2

В тот день, когда все началось, мы с отцом пили чай в прозрачных лучах утра. Окна, полные сада, плавали в наших чашках. Я хотела понять, что заставляет меня трепетать при виде бабочки, заставляет с незапамятного детства. "Когда-то бабочка напугала тебя в колыбели, -- говорил отец. - Я специально ловил их, чтобы показать тебе: может быть, ты рассмотришь и перестанешь бояться. Нет, бесполезно". "Они преследуют меня! Садятся мне на голову, бросаются мне в лицо!" "Тебе это кажется, потому что ты их боишься".

Однажды мне приснились слова: "Бабочки - перепонки меж пальцами небытия". Сон не прибавил понимания.

Стояла холодная летняя ночь. Ворс пледа щекотал мне нижние веки. Лоб у меня стыл. Я видела пятнистый месяц за окном и рваную границу тени, покрывшей часть лунного шара. Комната была полна шорохов, тьма кружилась около моего лица. Я знала - здесь три или четыре ночные бабочки, я чувствовала плед как свою кожу, словно мои нервные окончания проросли сквозь него. Скоро в темноте насекомые рассядутся. Я надеялась, что ни одно не упадет на мою постель.

Я услышала стон и побежала в комнату отца, не понимая, холоден или горяч дощатый пол дачи. У отца был сердечный приступ, лекарство лежало на полу. Я позвонила поселковому врачу, трещал диск старого аппарата. Врач сразу снял трубку, он не спал, он быстро записал адрес и сказал: "Сейчас". Я побежала в коридор и стала ледяными пальцами открывать эти дачные замки и засовы, занозила ладонь. Березы за окнами качались, ветки как в припадке колотили по крыше. Ветер распахнул дверь, и вся прихожая заполнилась трепетом. С мерным рокотом мерцал полумрак. Вибрация воздуха вызвала у меня панический ужас. Я бросилась к отцу. Трепет следовал за мной. Вдруг угол зрения изменился, и я увидела - от страха у меня словно поползли змеи по голове, -- это было несколько сотен ночных бабочек. Их крылья были невидимы от быстрого движения - только вибрация, под которой как под плащом скрывалась пустота, обращенная ко мне. Она словно ждала, что я заговорю с ней. Она вытягивала у меня мысль, обращая и приковывая ее к себе.

"Кто ты?" "Трепет смерти" "Зачем ты пришел?" "Забрать" "Уходи!" "Я никогда не ухожу один" "Тогда забери меня" "Я знал твой ответ, Алкестида. Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты пошла со мной по своей воле. Ты согласна пойти со мной?" "Да".

Огромная, черная, словно обугленная, бабочка с рваной линией крыльев бросилась мне в лицо.

Омерзение пересилило меня, я услышала свой крик справа и ударилась в стену, возле которой вдруг оказалась.

-- Нет! Нет! Нет.

Насекомое упало на одеяло больного. Отец не вздрогнул, его рот был открыт, и губы не дрожали. Трепет исчез.

3

Смерть отца произвела на меня страшное впечатление. Мне казалось, что в ту ночь я сходила с ума, что-то мерещилось мне. Я чувствовала, что виновата в смерти отца, но чем? Это было необъяснимо, и я старалась забыть.

Я поступила в институт, и боль понемногу утихала.

Среди моих друзей выделялись двое, Лёня и Виктор.

Лёня, сутулый юноша с экземой между бровей и воспаленными, вечно полными слез глазами, поражал угрюмой, безнадежной настойчивостью. Очень скоро я потеряла такт в отношениях с ним, но Лёня продолжал мне звонить каждый день, в одно и то же, назначенное им самим время.