Мой тантум. Книга аквамариновая

— Даю тебе две недели для перевода из Дискерэ в другую школу. И только потому, что когда-то мы приятельствовали. Теперь мне противно об этом вспоминать.

Не дожидаясь ответа, я развернулся и направился в сторону своей машины. По дороге размышлял, что ждет меня непростое время, в котором Динь будет меня ненавидеть. Я знал Стрельца как облупленного. Понимал, что он наплетет ей обо мне кучу разных неприятных вещей. И те фонари под глазами, что я поставил ему сегодня, станут доказательством моей неадекватности и ненависти к нему. А Динь, если я хоть что-то понял в своей девочке, будет защищать его, а значит, нашему однодневному перемирию конец. Ничего, я подожду. Я подожду, Динь, пока ты не поймешь, что за фрукт этот Стрелец. Я, с твоих слов, ананас. А он? Дуриан? Красивый снаружи и вонючий внутри?

Я не помнил, как добрался домой. Рухнул на постель и заснул глубоким, крепким сном.

Утро было провальным. Впервые за весь сентябрь пошел дождь. Хмарь и серость окутали город и меня. Идиотская мысль выпить отцовского успокоительного слегка отрезвила. Чёрт, чёрт, чёрт! Козявка доведет меня до пенсии лет на пятьдесят раньше, чем я планировал.

В школу я не ехал, я тащился, стараясь как можно дольше побыть в неведении о настроении Динь. Очень не хотелось войти в аудиторию и наткнуться на ее полный холода взгляд. Теперь мысль об успокоительном уже не казалась такой безумной.

Когда я вошел в класс, все дружно замолчали. Так было всегда. С непроницаемой рожей я прошел к своей парте, кинул рюкзак и уселся, уставившись в спину Динь.

Она снова сидела прямо. Снова я видел ее роскошные рыжие локоны, которые блестели и грели лучше, чем пресловутое сентябрьское солнце. Митька, светя фонарями под двумя глазами, напряженно смотрел вперед.

Ну, начинай, любимая. Я же знаю, что будет сейчас.

Она повернулась ко мне, и ни слова не говоря, посмотрела на меня. Ее взгляд не был холодным, не был злым. Лучше бы злилась! В ее глазах плескалось разочарование. Мощными волнами. И в этих волнах я утонул. Стараясь держать лицо, не отводил глаз от Динь, но внутри меня что-то оборвалось и умерло.

Лекции тянулись невыносимо медленно. Я не слушал преподавателей. Четко реагировал на любой движение Динь. И уже позже, когда начался последний урок, я понял, что являюсь объектом внимания не только Ильича, который пытался меня разговорить(безуспешно, правда), но и Воронцова, Шуйских, Пушкиной. Вот ведь, реально шайка избранных. Хорошо, что Стрелец уже не в ней.

Приглядевшись, я понял, что смотрели на меня восхищенно. Ворона, так тот вообще, улыбался и показывал мне большой палец, поднятый вверх. Пушкина пыталась сдержать улыбку, видимо, чтобы не обидеть Динь. Шуйские как умели, поддразнивали Стрельца, кидая на меня взгляды и показывая жестами, как светят его фонари.

Я удивился. Сильно. Но, какое мне дело до всего этого, когда рыжая ко мне спиной? Я ждал ежедневную тренировку. Дождался.

Она пришла вовремя, выполняла все, что я ей говорил. Молча. Я, и не пытался ее разговорить, понимая, что ей нужно время остыть. Вины я не чувствовал. Митька-тварь! Жаль, что Динь не узнает об этом.

Все это повторилось и на следующей тренировке и на другой тоже….

Она совсем не воспринимала меня. Никак. Она не смотрела больше на меня как на парня. Не улыбалась. Не реагировала. И это останавливало меня от любых попыток соблазнить ее, завоевать ее доверие или хотя бы как-то сблизиться с ней. Я всем своим даром суперарэ ЗНАЛ, ЧУВСТВОВАЛ, что время не настало. Как там говорят? «Терпение-добродетель»? Сыт я по горло своей святостью! Я тосковал о ней…

Эта пытка продолжалась до середины октября. Когда я уже отчаялся и готов был вытянуть Динь на откровенный разговор с полным описанием моего переулочного рыцарства, произошла история с пауком.

Прости, любимая, но я дико счастлив, что у тебя арахнофобия!

Дорогие читатели, это моя первая книга! Спасибо за интерес к ней! Прошу вас, если понравилось, оставляйте свои комментарии и жмите на кнопочку «Мне нравится»)))) Для меня это очень важно! Первому нажавшему кнопочку-бонус! Его (или ее) именем я назову ГГ своего нового романа!)))))

Глава 8 Илья Ильич. Чёртова "Санта-Барбара"

Я очень долго наблюдал за этой парой. Они сами не знали, что пара. А вот весь этот безумный класс, мой любимый класс, уверен, давно уже понял, этих двоих связывает нечто большее, чем соседство по парте.

Поганец Стрельцов покинул Дискерэ. Я понимал, что это дело рук Ина и, в очередной раз, восхитился его возможностями. Ну, честно! Сопляк же еще, но взял и убрал соперника. Я был уверен, что Стрельцов где-то гнусно накосячил. Зная Бессонова, я так же понимал, что без веских причин он не раздавил бы Стрельца так безжалостно и поспешно, только из за своей невероятно горячей любви к маленькой тиби.

Кстати, Динь придумала прекрасное прозвище этому монстру. Да и за «Динь» я был признателен Марку. Ей подходит.