Читаем Мой Террорист (СИ) полностью

Блядь… Ну что за мужик. У него сын чуть не умер, а он думает о том, что скажут другие.


- Может быть, он просто не может без него жить?


- Антон, что за бред… Не может жить…


- Вы в этом сомневаетесь? Разве он не доказал?


- Глупости все. Что значит «не может без него жить»? Ерунда. Он без кислорода не может жить. Без воды и еды не может, и то какое-то время протянет. А уж без этого Фила…


С удивлением смотрю на него: изменился просто в момент. Резкий, жестокий, властный. Как будто не он недавно сидел тут таким несчастным и растерянным. Все эти капитаны большого бизнеса… Как же с ними бывает трудно. Не понимают самых простых вещей. Иногда мне кажется, что, приобретая свои состояния, они попутно утрачивают вообще все человеческое.


- Может быть, он не хочет?


- Не хочет чего?!


Пожимаю плечами.


- Жить без Фила.


Киваю на дверь палаты:


- Посмотрите на них, неужели не понятно, что они на самом деле любят друг друга?


Он бросает в мою сторону сердитый взгляд, поднимается с дивана, идет к выходу из отделения. Снова поникшая спина, шаркающие шаги. Но мне его больше не жалко.


Наверное, уже можно вернуться в палату. Женька мне рад. Очень хочется его отматерить, но язык не поворачивается. Ничего, пусть только поправится, намылю ему шею. Если, конечно, его парень позволит. Фила мы выпроваживаем домой: принять душ, переодеться, поспать пару часов. Он не очень-то возражает, видно, что здорово устал. Клятвенно обещаю ему, что никуда не уйду, пока он не вернется. Мы с Джеки немножко болтаем, но в основном он спит, все-таки он еще очень слабый. Время в больнице тянется медленно и сонно, почти не движется. Приходит сестра, снимает капельницу. Через час заходит опять сделать укол.


Незадолго до возвращения Фила звонит Тор. Интересуется, где я. Отвечаю, что в больнице. Спрашивает в какой, и долго ли я еще собираюсь там торчать, он хочет знать, когда за мной заехать. По дороге домой рассказываю ему, что случилось. Совсем коротко, не думаю, что судьба Джеки ему так уж интересна. Тор и правда слушает не очень внимательно, если вообще слушает. По-моему, он думает о чем-то своем. Он не собирается заходить ко мне, но в этот вечер я, впервые за долгое время, проявляю инициативу сам. Джеки и Фил, их нежность, их тяга друг к другу меня как-то растревожили, и мне хочется если не того же, то хотя бы иллюзии. Кажется, Тор немного удивлен моей настойчивостью. В этот раз он не очень торопится уйти, и у меня даже возникает ощущение, что если я сейчас попрошу, задержится до утра. Но я не прошу, мне вовсе не нужны одолжения, хочу, чтобы он остался сам. Поэтому молча смотрю, как он медленно одевается, неторопливо завязывает шнурки на ботинках, не спеша спускается по лестнице. Не успевает черная «Ауди» тронуться с места, как я тут же жалею, что промолчал. Но звонить ему на мобильный, просить вернуться – это как-то совсем уж глупо. Обозвав себя придурком, иду спать. Заснуть не получается долго.


Примерно через неделю Джеки выписывают, и они с Филом начинают готовиться к отъезду в Англию. Shit, опять мне провожать. Почему все, кого я люблю, куда-то уезжают? Так я скоро останусь совсем один.


***

Как-то вечером, в середине сентября, Гуров, закончив работу, с удовольствием потягивается, откидывается в кресле и сообщает, что намерен уйти в отпуск. Ненадолго, дня на три. Пожить в своем загородном доме вдали от бизнеса и прочей суеты. Отдохнуть, расслабиться, отключить мозги, слиться с природой. Тут же ставит меня в известность, что проделывать все это он собирается в моей компании. Мое глупое сердце радостно подпрыгивает. Три дня наедине с Тором, вдали от города. Хотя, вряд ли наедине. Наверняка этот самый дом располагается в каком-нибудь крутом коттеджном поселке и набит разной прислугой. Все равно, эти три дня он будет только моим. Будем с ним прогуливаться по темным аллеям парка, играть в теннис, вместе плавать в бассейне. Завтракать, обедать и ужинать – тоже вместе. Будем подолгу разговаривать, и может быть, я, наконец, что-нибудь о нем узнаю. Очень заманчиво. Но я же не могу в этом признаться. Поэтому я хмуро бурчу:


- Вот счастье-то… За каким я тебе там?


Тора мой мрачный вид нисколько не волнует. Спокойно и, пожалуй, даже весело, отвечает:


- Ты же мой личный помощник. Вот и будешь помогать.


Но меня тоже такими дешевыми отмазками с толку не собьешь.


- Буду помогать в чем?


- Будешь помогать отдыхать и расслабляться.


- Собираешься затрахать досмерти?


Он вроде бы даже слегка оскорбляется:


- Вот только не надо делать из меня сексуального маньяка. Не захочешь – не трону.


- Тогда зачем?


- Просто приглашаю. Можно сказать, по-дружески. Тебе тоже небольшой отпуск не помешает.


Если честно, я считаю, что мне не помешает и большой. И вообще, мне уже немного стыдно. Ну что я, в самом деле, ломаюсь? Мне же хочется. Поэтому я сдаюсь. С удовольствием. Тор благородно делает вид, что мое согласие что-то решало. Он велит мне быть готовым завтра к восьми утра. На прощанье предупреждает:


- Только не жди слишком многого. Этот дом… Сам увидишь. В общем, это совсем не то, к чему ты привык.


Звучит интригующе.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное