Мой учитель Филби

Он с глубоким уважением отзывался о советском маршале Михаиле Тухачевском, которого считал потенциально величайшим полководцем первой половины двадцатого века, утверждал, что тот точно стал бы таковым, не казни его Сталин в 1938 году. Пауэлл приводил многочисленные доказательства своей правоты. Из них мне запомнилось только то, что Устав внутренней службы Рабоче-крестьянской Красной Армии, созданный по инициативе Тухачевского, – лучшее в мире произведение в этом жанре.

В том, что Энок Пауэлл серьезно знаком с военным делом, не приходилось сомневаться. Многие ли люди, не говоря уже о политических деятелях, могут похвастаться тем, что, придя в армию простым солдатом, проделали за шесть лет войны головокружительный путь до бригадного генерала?! Военная карьера Пауэлла изобиловала необычными поворотами и драматическими событиями. В беседе с нами Энок шутливо упомянул лишь о том, что во время войны его, британского офицера, дважды арестовывали по подозрению в шпионаже. На Германию, за то, что он распевал в публичном месте немецкую песню, и на Японию, когда вследствие перенесенной желтухи его кожа стала желтой.

В ходе затянувшегося ланча Энок Пауэлл рассказал нам, что в 1980 году он охарактеризовал бойкот западными странами Олимпиады в Москве из-за вторжения советских войск в Афганистан как патетику на грани фарса. Он также высказался в поддержку одностороннего ядерного разоружения своей страны, против размещения на Британских островах американских крылатых ракет.

– Но, мистер Пауэлл, почему у вас такая необычная для консервативного, в общем-то, деятеля позиция? – осведомился я, почти не веря своим ушам.

– Да все очень просто, – уверенно отвечал собеседник. – На основании своего знания истории я утверждал и продолжаю утверждать, что СССР никогда не вторгнется в Западную Европу. Так зачем же огород городить? Кроме того, как вы наверняка знаете, я закоренелый антиамериканист, – доверительно добавил Пауэлл. – Еще во время мировой войны мне показалось, что главной целью Америки является уничтожение Британской империи. Я видел уже тогда, что на горизонте вырастает более грозная опасность, чем гитлеровская Германия и милитаристская Япония. Америка – это наш страшный общий враг.

Услышали мы от нашего собеседника и другие любопытные высказывания. Пауэлл крайне неодобрительно отзывался о своем парламентском коллеге Дэвиде Оуэне, бывшем лейбористе, создавшем в начале восьмидесятых годов Социал-демократическую партию Великобритании:

– Этот человек никогда не чистит ботинки, а это свидетельствует о том, что он сказочно богат.

С горечью говорил он и о том, что никогда не поступался своими принципами, поэтому так и не смог преуспеть в политике.

– Посмотрите на большинство моих коллег по кабинету, министров начала шестидесятых, – сокрушался Энок. – Сплошные лорды и сэры, уважаемые, богатые люди. А мне дай бог заработать скромную пенсию.

Что правда, то правда. Трудно найти более принципиального государственного деятеля на британском политическом небосклоне, чем Энок Пауэлл. Уже в середине тридцатых годов он понял, что вскоре начнется война с фашистами, и стал публично выступать против политики правительства консерваторов в отношении гитлеровской Германии. В 1945 году Пауэлл, придерживавшийся в целом консервативных убеждений, проголосовал на выборах за лейбористов, желая наказать партию тори за умиротворение Гитлера.

В 1959 году Энок резко выступил против убийства колониальными властями одиннадцати кенийцев, отказавшихся работать в заключении. Оправдывая эту акцию, некоторые парламентарии-консерваторы называли африканцев недочеловеками. Суть выступлений Пауэлла сводилась к тому, что не должно быть двойных стандартов по отношению к африканцам и англичанам. Вот тебе и расист Пауэлл! А ведь именно так его впоследствии часто называли как в Британии, так и в других странах.

Еще в 1964 году Энок Пауэлл говорил, что иммиграция из стран Содружества должна быть срочно ограничена, иначе она превратится в колоссальную внутриполитическую проблему. В 1968 году он произнес в Бирмингеме знаменитую речь «Реки крови», предсказывая обострение расовых и межконфессиональных отношений на Британских островах еще до конца двадцатого века. На следующий день он был окончательно изгнан из состава правительства и заклеймен прессой как отъявленный расист.

Любопытно, однако, что, согласно социологическим опросам, его позицию уже тогда разделяли 74 % британцев при 15 % несогласных с ней. Характеризуя нынешнюю ситуацию в британском обществе, остается только констатировать, что Пауэлл как в воду глядел.

После ланча, уже в дверях, мы с Кобахидзе спросили у Пауэлла, согласится ли он на еще одну встречу с нами.

– Напишите в парламент, – ответил он.

Мы так и сделали, предложили ланч или ужин в любое удобное для него время. Из вежливого, обтекаемого ответа явствовало, что старик отказывается.