Мой учитель Филби

Буквально через несколько дней нам стало понятно, в чем причина. Пауэлл выступил с серией речей, остро критикующих размещение в Англии американских крылатых ракет, и речи эти были выдержаны в выгодном для СССР духе. В частности, в них говорилось и о том, что Советский Союз – объективный союзник Великобритании, к которому она будет вынуждена повернуться лицом после развала НАТО.

Выходит так, что даже этот старый эксцентрик, гордящийся своей независимостью, был недостаточно свободным для того, чтобы скомпрометировать себя контактами с советскими представителями.

Ходячая энциклопедия: Денис Хили

Денис Уинстон Хили, барон, один из крупнейших государственных деятелей Великобритании. В 1964–1970 годах министр обороны, в 1974-1979-х – министр финансов в лейбористских правительствах. В восьмидесятые годы – теневой министр иностранных дел.

Этот человек произвел на меня наибольшее впечатление на заключительном этапе английской командировки. Возможно, встречи с ним были вершиной, самым важным достижением моей лондонской карьеры. Они неимоверно обогатили меня в плане личностного развития.

О том, что Хили является ходячей энциклопедией, знали все. Но надо было видеть его близко, в действии, чтобы до конца оценить всю мощь личности и интеллекта.

6 февраля 1985 года Хили, бывший тогда теневым министром иностранных дел, пришел на ланч в Ассоциацию иностранных журналистов. Я, член исполкома ассоциации, был представлен ему лично перед началом мероприятия и сидел напротив него за начальственным столом.

Поначалу Хили выглядел немного грустным, особенно когда ему пришлось отвечать на назойливые вопросы относительно его политического будущего. Дескать, да, мне уже никогда не быть лидером лейбористской партии, а тем более премьер-министром. Да, я действительно потерял свой исторический шанс, когда в 1980 году партия предпочла Майкла Фуга. Но я намерен лояльно поддерживать нынешнего лидера Нила Киннока и надеюсь вновь обрести себя на посту творца внешней политики будущего Лейбористского правительства. Ну и что же, что мне под семьдесят? Все мои предки были долгожителями, матери сейчас за девяносто. Я буду английским Громыко!

Хили ушел из жизни в 2015 году, не дотянув до своего столетия каких-то пару лет.

Разговевшись вином, он начал дружелюбно шутить в мой адрес:

– Что делают советские подлодки в шведских фьордах? Как? Сами не знают, что делают, когда экипаж напьется? Ха-ха!

Потом Хили вдруг становился серьезным и конструктивно обсуждал военно-стратегические проблемы. Речь его изобиловала полу шутливы ми ссылками на «мистера Баженова», которого, в зависимости от тезиса, он призывал согласиться с ним или возразить ему. В целом Хили выступал с весьма резких антиамериканских позиций. Чувствовалось, что его, поборника политической логики, коробит от нелогичных и подчас дилетантских действий администрации Рейгана.

Хили спросил, может ли он побеседовать со мной о моей диссертации, посвященной англо-американским отношениям. Я, разумеется, ответил согласием и 7 марта 1985 года в 17.00 был в его рабочем кабинете, расположенном в Вестминстерском дворце. Пробежав глазами план диссертации, он заявил, что это слишком много. У него нет намерения выполнять за меня мою работу.

Наша беседа почти сразу перешла на общеполитические гемы, в частности, мы затронули положение в советском руководстве. Дело было за несколько дней до смерти нашего предпоследнею генсека Черненко. Хили интересовали позиции Горбачева, а также то, поддержит ли его КГБ.

Он внимательно выслушал мои ответы и сказал:

– Ты вроде мозговитый парень. Если пообещаешь быть еще и паинькой, то я тебе кое-что покажу.

С этими словами Хили извлек из потрепанного кожаного портфеля статью, подготовленную им для журнала «Обсервер», и дал ее мне почитать. Материал касался последствий для советской внешней политики предстоящей смены руководства в Кремле, выдержан был в довольно правильном, с нашей, советской, точки зрения, ключе.

Хили поблагодарил меня за комментарии и вдруг засуетился, вспомнил, что опаздывает на заседание какого-то комитета.

Однако он охотно согласился на ланч в итальянском ресторане «Буссола», записал дату и место в дневнике, в дверях шутливо приставил свой кулачище к моему подбородку и заявил:

– Ты, кажется, отличный парень, Макс. Мне было с тобой интересно.

В центральном лобби я столкнулся с известным общественным деятелем Стэном Виндассом. Тот с нескрываемой завистью выслушал мое сообщение о том, что я провел наедине с Хили больше часа, и сухо заметил, что этим следует гордиться, поскольку такая удача выпадает далеко не каждому.

Признаться, я мало надеялся на то, что Хили явится на ланч, но почти точно в назначенное время он вылез из такси перед «Буссолой». Вышколенные официанты почтительно расступились при появлении именитою гостя. Нам отвели привилегированный столик в углу. Проходя через зал, Хили раскланялся с несколькими видными консерваторами министерского ранга, сидевшими там.