Мой Ванька. Том первый

– Я это знаю, – очень просто говорит она, и я чувствую её щёку на своей.

Она мне часто чем-то неуловимо напоминает Ваньку. Может, своей покорностью… Самоотдачей…

* * *

Отъезд уже совсем скоро. Захожу в церковь проститься с отцом Михаилом.

– Здравствуйте, Александр Николаевич! – радушно приветствует он меня, когда его позвала Анна Степановна.

– Здравствуйте, отец Михаил. Вот, пришёл попрощаться…

– Да, я слышал, – в его голосе звучит грусть. – Жаль… Но что делать! Уважаемому Кириллу Сергеевичу вы очень нужны. Я это понимаю. Бог даст, поймут и другие. Правда, таких, кто не понимает, совсем немного.

– Но, отец Михаил, я ведь буду сюда приезжать. Я не могу вот так всё бросить. Прирос я здесь…

– Понимаю, – он говорит задумчиво и смотрит на меня будто заново изучает. – Это благое дело, Александр Николаевич. Люди вам уже благодарны, а будете приезжать – будут благодарны вдвойне. Пойдёмте…

Ведёт меня опять в ту комнатку, в которой мы с ним беседовали тогда.

– Александр Николаевич, вы мне как-то сказали, что вы неверующий.

– Да, отец Михаил. Такое я говорил. А вы мне тогда сказали, что сие мне неведомо, – повторяю я его слова.

– Эти слова я могу вам повторить ещё раз. Я не знаю, крещёный вы или нет, но думаю, что это сейчас особого значения не имеет. Мои коллеги говорят, что лечение вашими методами богопротивно. Поверьте, я не разделяю этого мнения. Если люди вашими стараниями выздоравливают, а я знаю, что в некоторых случаях вам удавалось даже предотвращать оперативное вмешательство, то вы делаете богоугодное дело и Господь вам помогает.

– Благодарю вас за добрые слова, отец Михаил. Если честно, то я очень часто перед началом лечения чего-то серьёзного обращаюсь за помощью к нему.

– Вот видите! А говорите, что вы неверующий. Я хочу сделать вам подарок, – он достаёт образок и подаёт мне. – Вот, возьмите. Это Николай-чудотворец. Пусть он вас хранит и помогает в ваших праведных делах.

– Спасибо, отец Михаил! Спасибо…

От нахлынувшей благодарности я не могу ничего больше сказать.

Отец Михаил, видимо, правильно понимает меня.

– Благословляю вас, сын мой, на дела ваши праведные. Пошли вам Господь успеха в вашем нелёгком труде на благо страждущих. Пошли вам Господь здоровья и сил, чтобы могли вы нести свой крест. Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа… Аминь…

Он троекратно крестит меня образом и отдаёт его мне.

– Отец Михаил, а можно вас попросить об одной услуге?

– Конечно!

– Можно ли отслужить… за здравие Кирилла Сергеевича Золотова?

– Ваша заявка уже в третьей сотне, Александр Николаевич, – улыбается он. – Обязательно отслужим.

Выхожу из церкви. Как это прекрасно! Моя заявка уже в третьей сотне! Значит, людям не всё равно, значит, люди всё понимают и не осуждают.

Всё собрано. Вещи стоят в большой комнате, готовые к транспортировке. Документы готовы. С экипажем я договорился. До чего хорошие люди!

Сегодня Кирилл Сергеевич будет прощаться с коллективом больницы, потом будет прощальное застолье у Дмитрия Ивановича с Надеждой Михайловной. Решили делать там, поскольку, если делать у нас, то убраться уже времени не будет. А завтра – в путь! На крыло…

Ох, только бы Кирилл Сергеевич это всё выдержал! Я представляю, что у него сейчас творится внутри, если даже мне не по себе.

– Ну как вы, Кирилл Сергеевич? – захожу в комнату, где он, стоя у своего письменного стола, просматривает какие-то бумаги. Видимо, свои записи.

Он поднимает на меня взгляд. Молча смотрим друг на друга.

– Понятно… – тихо говорю я, подхожу к нему и мягко обнимаю его за плечо.

– Тяжело, конечно, Сашенька… Но я стараюсь держаться молодцом.

Да уж… Если бы так… Зайдя со спины, чтобы он не видел, осторожно манипулируя, стараюсь поправить его энергетику. Понимаю, что, к сожалению, имею дело с непростым случаем. Хорошо, что мой пациент увлёкся своими делами. Ну вот… Похоже, стало получше. Кирилл Сергеевич глубоко вздыхает и поворачивается.

– Ну что? Закончил свои пассы? – улыбаясь одними глазами, спрашивает он.

Понимая, что раскрыт, делаю ещё несколько движений с особым энергетическим старанием.

– Теперь закончил.

– Признаюсь, стало получше. Даже лёгкость странная появилась. Спасибо. Ты, Сашенька, наверное, прав. Мне сейчас это нужно, чтобы всё выдержать…

В больнице, в ординаторской, Кирилл Сергеевич обходит своих сотрудников и прощается с каждым за руку. Глаза его предательски блестят. И это вполне естественно. Я тоже прощаюсь. С Николаем Фёдоровичем и Петькой обнимаемся. С Верой Петровной даже троекратно целуемся. С Таней только чмок в щёчку.

– Ну ладно, – тихо произносит Кирилл Сергеевич. – Я всегда всех вас буду помнить. Вы даже не представляете, как я вам благодарен за то, что вы со мной здесь работали. И мне всегда будет вас не хватать… А Саше я завидую: он-то ещё не раз сюда к вам приедет…

Я всегда удивлялся его способности сказать мало, но самое главное. Вот и сейчас сказано именно так.

Ой… А это что ещё за нежданчик? Входит глава местной администрации.

– Здравствуйте, – здоровается он, оглядывая всех в помещении.

Публика здоровается в ответ.