Мой вечный раб (СИ)

Иногда самое разумное не сделать первый шаг, а отступить. Тогда проще жить дальше, ни о чем не жалея. Или же жалеть хотя бы о том, чего не сделал, чем о том, что сделал. Желание причинить себе боль, постоянно упрекая себя за бездействие, со временем угасает, а упрекать себя в содеянном — настоящая пытка, от которой может избавиться только бездушный или отчаявшийся человек. Ричард не считал себя ни отчаянным, ни бездушным. Он так и не смог уснуть этой ночью: пролежал несколько часов в постели, рассматривая трещины на потолке от постаревшего дерева; сходил на конюшню посмотреть на лошадей, прислушиваясь к их сонному ржачу; расколол пару десятков высохших чурок; набрал в колодце воды и заполнил ей всю посуду, что смог найти; наконец, оставшийся час до пробуждения скота и прислуги, просидел на скамье, слушая пение надрывающихся птиц.

Патрик вышел во двор с кладью и был готов отправиться в путь. Он думал пройтись пешком необходимые пару километров до станции, а там уже по прибытие поезда убраться прочь из этих наскучивших ему мест. Хватило двух дней, чтобы понять о невозможности наладить отношения с братом. Это его опечалило сильнее, чем он рассчитывал. У них не было тех теплых братских отношений, которые были у всех соседских детей. Казалось, что их ссора обычное дело. «Подумаешь, какая-то девка!» — говорил сам себе Патрик перед тем, как навестить Ричарда. Наверное, поэтому он и был так огорчен результатом их некомпанейской встречи. Он и не думал вести себя провокационно. Однако, увидев своего бывшего соперника, сразу же принял тактику нападения и забыл о настоящей причине своего приезда. Постоянное соперничество туманит рассудок даже тогда, когда и вовсе не хочется соперничать. Это становится вредной привычкой. Вот и сейчас, спускаясь по невысокой лестнице с крыльца, заметив брата, Патрик уже был готов напасть с очередными претензиями. Он сделал глубокий вдох, выдохнул и молча смотрел на младшего брата, сидящего к нему спиной. «Надо попрощаться» — промелькнуло в мыслях и тут же донеслось то утвердительное, что вполне устраивало обеих мужчин: «Нет необходимости». Патрик ушел.

Солнце поднималось все выше и выше. Элизабет проснулась от первого крика петуха, чувствуя себя бодрой и энергичной, как в прежние времена. Ей хотелось скорее собраться и отправиться в лес — поупражняться с ножами. До свадьбы — это было ее утренней зарядкой, что-то вроде грома перед надвигающейся бурей. Она подошла к зеркалу и широко улыбнулась. Глаза игриво блестели от радости, забыв сколько им пришлось пролить слез в последнее время. Девушка надела свободный костюм, взяла свою антикварную коллекцию ножей, которую ей подарил отец на именины в пятнадцать лет. Зная, что все уже проснулись, Эли свободно распахнула поскрипывающие двери своей спальни, и как птичка вылетела из клетки навстречу приключениям. Она чувствовала легкость в каждом своем движении, настолько, что могла бы покорить мир, если бы захотела. Удивленные горничные приветствовали ее, натягивая улыбку. Они не видели свою хозяйку так рано ни разу, да еще и в хорошем настроении.

— Во сколько подавать завтрак, госпожа? — спросила управляющая, не менее удивленная ранним пробуждением Эли.

— Как обычно. Я иду в лес, но к завтраку буду вовремя.

— В лес? — изумленно спросила женщина, — Охотиться с господином? — немного подумав, добавила она.

— О, нет! По своим делам — произнесла Элизабет, подмигнула и уверенно направилась к выходу. Прислуга переглянулась, и каждый пошел заниматься своей работой.

Ричард слышал, как просыпается дом, как все вокруг оживает. «Нужно придумать план на сегодня, чтобы не пересекаться с Элизабет» — подумал он, как только его глаза накрыли нежные женские руки, и он услышал:

— Доброе утро! Как спалось?

Убрав с лица руки, Ричард увидел перед собой счастливую жену. Как и все, он был поражен такой переменой ее настроения. На фоне утреннего рассвета она выглядела привлекательнее, чем обычно. Несмотря на грубый костюм, ее волосы и лицо делали ее невероятно красивой. Блестящие глаза и улыбка завораживали.

— Я не спал сегодня. Были дела, скажем так — Ричард, не отрываясь смотрел на девушку.

— Ты слишком много трудишься! Тебе нужно расслабиться, — сделав ударение на последнее слово,

Элизабет подошла ближе к мужу и провела тонким указательным пальчиком по его лицу, начиная со лба и заканчивая шеей, напрягшейся от прикосновения. Кроме шеи в напряжении были и другие части тела мужчины. Эли сверкнула глазами, улыбнулась, качнула бедрами и пошла в сторону леса, не сказав больше ни слова. Ричард хотел ее спросить, куда и зачем она идет, но не смог. Он, как парализованный, сидел, смотря в след своей жене, и пытался успокоить ускорившееся стучание сердца.