Читаем Мой вишневый садик полностью

АЗАЛКАНОВ. Саша, ты найдешь себе другой чердак. В твоей жизни много еще будет чердаков. А для меня этот - единственный. Ну? Отступного дать тебе? Сколько?

НЕВЕСТА. Охота деньги бросать. Они и так отсюда свалят.

МАША. Это вы, извините, свалите.

АЗАЛКАНОВ. Саша не уйдет. Вижу. Я бы на его месте тоже не ушел. Что ж. Воркуйте себе в своем гнездышке. Но приглашение на свадьбу - в силе.

МАША. Спасибо.

АЗАЛКАНОВ. Тебе спасибо.

МАША. Мне-то за что?

АЗАЛКАНОВ. Просто так, Мария. За то, что ты любишь своего Александра.

САША. Что ты имеешь в виду, жлоб?

АЗАЛКАНОВ. Ершись, юноша, ершись, защищай Машу, все правильно! (Невесте.) Пойдем, Мария, не будем мешать их счастью.

МАША. А вы меня не узнали?

АЗАЛКАНОВ. Ты жила в этом доме?

МАША. Нет.

АЗАЛКАНОВ. Не помню. Не хочу вспоминать. Меня это отвлекает. Пойдем, Машенька.

Идут к краю сцены, неловко ступая по керамзиту.

САША. Ты откуда его знаешь?

МАША. Да нет, показалось.

САША. Ты его узнала, я видел.

МАША. Мне показалось. Думала, что это он, а потом увидела, что не он.

САША. Кто - он?

МАША. Как-нибудь расскажу. Это неинтересно.

Скрываются.

НЕВЕСТА. Куда ты меня ведешь?

АЗАЛКАНОВ. А что?

НЕВЕСТА. Там же твой отец повесился!

АЗАЛКАНОВ. Ну и что? Я думаю, он бы одобрил. И пусть у гробового входа младая будет жизнь играть! Он бы одобрил. Он был экзистенциалист по натуре.

НЕВЕСТА. Слушай, перестань меня дразнить всякими словами! Терпеть не могу непонятные слова! Диалектичный! Консенсус! Коммунимба... Коммубника... Коммуникабельный! Тьфу, мерзость!.. Все ноги обломаешь, пока дойдешь! И скрипит - не могу!

АЗАЛКАНОВ ( подхватывает ее на руки). Милая моя! Любовь моя! Никого так не любил! Юное ты мое нежное существо!

Уносит. Появляется РАНЯЕВА с огромной сумкой. Входит на помост, подальше от углов, на открытое пространство. Озирается. Ставит сумку, садится.

РАНЯЕВА. Я первая, что ли? Рано пришла... А может, не здесь? Вроде, других таких домов нет в округе... ( Достает апельсин, ошкуривает, ест.) На фиг, спрашивается, жить, если жизнь так быстро проходит? Уже дочь замуж выдаю... А сама в четвертый раз не замужем опять... Только вчера ходила в короткой юбочке с косичками... ( Вдруг увидела себя - на сцене. ) Я жила в многодетной семье, и на мне лежали многочисленные

обязанности по домашнему хозяйству. Но я стремилась воспитывать в себе самостоятельность, благодаря чего достигла результатов. Спасибо за внимание... А теперь вот я обеспечена. Но одно у меня недоумение, гражданин следователь, почему я все время знаете чего хочу? Вы догадались? Вы покраснели? Подавись, гад! ( Кинула апельсином в пространство. Вздохнула.) В то время как наблюдается нехватка и дороговизна основных продуктов питания, есть люди, живущие не по средствам и выбрасывают их на помойку! Как не стыдно! ( Достает апельсин, ест.)

Входит ВОТКИН.

ВОТКИН. Извините, свадьба здесь будет?

РАНЯЕВА. Рано пришли.

ВОТКИН. Я всегда заранее выхожу, чтобы вовремя прийти. Ведь всегда что-нибудь случается, бубны-козыри. Транспорт подведет, дождик начнется, а ты зонт забыл, возвращаешься... А в этот раз ничего не подвело. Случайность.

РАНЯЕВА. Родственник жениха?

ВОТКИН. Бывший сосед. Жили в этом доме. Не понимаю даже, почему он меня пригласил. У нас отношения были не близкие. Обычные. Общечеловеческие, так сказать. Почему-то пригласил, бубны-козыри! Воткин моя фамилия. Иван Иванович Вот-кин. Понимаете?

РАНЯЕВА. Ну и что? У нас в магазине грузчик работает, фамилия - Запоев. Он всем говорит, что не от слова запой, а от слова запеть. И он вправду поет - особенно когда в запой уходит. Пьет и поет.

ВОТКИН. Вы все-таки не поняли. Не Вод - д - д - дкин, а Вот – т – т – ткин. Через "т" пишется. А звучит одинаково за счет оглушения звонкой согласной в соответствии с правилами русского языка. А я, между прочим, водки в жизни не пил. Ни разу, бубны-козыри! По два рубля восемьдесят семь копеек была - с зеленой такой этикеточкой, помните? - не пил! По 3.62 - не пил! По 5.30 - с красной уже такой этикеточкой такой - не пил! По 6.20 - не пил! А потом счет на сотни пошел, на тысячи - параллельно с инфляцией, тогда уж тем более не пил!

РАНЯЕВА. Не люблю водки. Хоть и пью иногда.

ВОТКИН. А я и вина не пил. Алиготе - не пил, рислингов никаких не пробовал, Каберне - не нюхал даже, Хванчкара - даже названия не слыхал. То есть слыхал, а в глаза как раз не видел.

РАНЯЕВА. А родственник ваш не зашибает? Зять мой будущий?

ВОТКИН. Повторяю - не родственник. Сосед. Тут, бубны-козыри, такая история. Раньше пил, даже очень пил. А потом взялся за ум. Как отрезало. История, говорит, дала мне шанс.

РАНЯЕВА. Значит, опять сорваться может?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Том 2: Театр
Том 2: Театр

Трехтомник произведений Жана Кокто (1889–1963) весьма полно представит нашему читателю литературное творчество этой поистине уникальной фигуры западноевропейского искусства XX века: поэт и прозаик, драматург и сценарист, критик и теоретик искусства, разнообразнейший художник живописец, график, сценограф, карикатурист, создатель удивительных фресок, которому, казалось, было всё по плечу. Этот по-возрожденчески одаренный человек стал на долгие годы символом современного авангарда.Набрасывая некогда план своего Собрания сочинений, Жан Кокто, великий авангардист и пролагатель новых путей в искусстве XX века, обозначил многообразие видов творчества, которым отдал дань, одним и тем же словом — «поэзия»: «Поэзия романа», «Поэзия кино», «Поэзия театра»… Ключевое это слово, «поэзия», объединяет и три разнородные драматические произведения, включенные во второй том и представляющие такое необычное явление, как Театр Жана Кокто, на протяжении тридцати лет (с 20-х по 50-е годы) будораживший и ошеломлявший Париж и театральную Европу.Обращаясь к классической античной мифологии («Адская машина»), не раз использованным в литературе средневековым легендам и образам так называемого «Артуровского цикла» («Рыцари Круглого Стола») и, наконец, совершенно неожиданно — к приемам популярного и любимого публикой «бульварного театра» («Двуглавый орел»), Кокто, будто прикосновением волшебной палочки, умеет извлечь из всего поэзию, по-новому освещая привычное, преображая его в Красоту. Обращаясь к старым мифам и легендам, обряжая персонажи в старинные одежды, помещая их в экзотический антураж, он говорит о нашем времени, откликается на боль и конфликты современности.Все три пьесы Кокто на русском языке публикуются впервые, что, несомненно, будет интересно всем театралам и поклонникам творчества оригинальнейшего из лидеров французской литературы XX века.

Жан Кокто

Драматургия