Мой внутренний ребенок хочет убивать осознанно

Саша указал на спящего Бориса. У того из уголка рта тянулась ниточка слюны. Я счел абсурдным предположение о том, что кто-то связал и усыпил Бориса, не зная, кто такой Борис.

– Ты хочешь сказать, у этого кого-то случайно оказались при себе наркотическое средство, болторез, кабельные стяжки и лом? – заметил я. – И потом он в подвале дома, где квартируют адвокат мафии, бывший водитель мафии и детский сад, руководимый мафией, случайно нашел плененного русского. А потом отволок его в домик феи… Может, нам стоит проверить всех детей, не является ли кто-то из них злобным эльфом.

Саша сделал сокрушенное лицо:

– Все нормально. Я понял. Просто пришла такая мысль.

Я попытался еще раз все рационально упорядочить:

– Давай будем считать, что тип, который усыпил Бориса, знал, кто такой Борис и в каких мы с ним отношениях. Тогда он, совершенно очевидно, хотел, чтобы мы хватились Бориса. Чтобы искали его. Чтобы впали в панику.

– Но этот кто-то рассчитал, сколько времени Борис проспит. – Саша начал ходить взад и вперед по маленькой комнате. – Раз Бориса усыпили сегодня ночью, а сейчас ампула пуста лишь наполовину, значит до сегодняшнего вечера он не должен был очнуться. Если бы мы не нашли Бориса до этого времени, он наверняка разорался бы, когда проснулся, а никого, кроме нас, в доме не было бы.

– Что опять же означает, что этот тип знает, когда и кто здесь бывает, – продолжил я Сашину мысль.

– И это еще одно послание.

– Итак, кому в конечном итоге плевать, сколько мы будем паниковать из-за пропажи Бориса? – спросил я.

– Кому-то, кто знает нас и кому плевать на наши желания, – резюмировал Саша.

«Ай!» – крикнул мой внутренний ребенок. Он был тут как тут. Надавили на его синяк «Твои желания не в счет». Свою собственную ярость я сдержал осознанным дыханием и, исполненный любви, ласково похлопал птичку-повторюшку.

– Итак, – заключил я, – этот тип, который сначала освободил Бориса, а потом засунул его в садовый домик феи Лили, беспардонный эгоист, которому плевать на наши желания. Это сужает круг подозреваемых?

– Ни в малейшей степени.

Так оно и было. Данное описание вполне подходило почти каждому человеку, который оказывал влияние на мою жизнь, начиная от Катарины, моих клиентов и отморозков на детской площадке и заканчивая Нильсом-официантом. И при этом только официант Нильс имел алиби.

Но кто бы ни был этот парень, он шагнул в мою жизнь в крайне неблагоприятный для него момент. Я больше никогда никому не позволю попирать ногами ни желания моего внутреннего ребенка, ни мои. Не в нашу первую партнерскую неделю. Благодаря господину Брайтнеру я заключил договор с моим внутренним ребенком.

14. Путешествие во времени

Путешествия в собственное детство должны происходить, как инспекции на предприятии. Их нужно совершать неожиданно, иначе вы сможете увидеть лишь приукрашенную картину.

Йошка Брайтнер. Внутренний желанный ребенок

Причину, по которой я так остро реагировал на тезис «Твои желания не в счет», господин Брайтнер со мной проработал на втором сеансе тренинга «Мой внутренний ребенок». И это было болезненно.

Господин Брайтнер сидел напротив меня очень расслабленный. Я – поначалу очень скованный.

– Сегодня мы совершим путешествие в ваше прошлое. Назад, в детство. Чтобы чуть подробнее рассмотреть ваше отношение к родителям.

– Как хорошо, что мои родители умерли. Они обычно паниковали, когда к ним приходили нежданные гости, – откликнулся я, не погрешив против истины.

– В этом путешествии речь пойдет не о ваших родителях. Речь о вас и вашем восприятии детства. Это путешествие совершенно сознательно станет неожиданным визитом. Неожиданным для вас. Чтобы у вас вообще не было времени заранее мысленно подчистить ваше детство. Мы должны увидеть его в точности таким, каким оно было.

Я напрягся.

– В прошлый раз мы установили, что, образно говоря, в детстве родители вколачивали вам в голову догматы веры «Наслаждение – это баловство» и «Твои желания не в счет». Сегодня мы попытаемся совершить путешествие назад, в тот момент, когда вы в первый раз восприняли эти догматы и связанные с ними травмы.

Господин Брайтнер дружелюбно посмотрел на меня, спрашивая, готов ли я последовать за ним.

– Как это будет происходить? – осторожно спросил я.

– Мы перекинем мостик от тех чувств, которые вы, взрослый, испытали при вашем срыве в Альпах, через те чувства, которые вы, ребенок, испытали в Альпах, когда ваши желания игнорировались, и еще дальше в ваше детство. И по этому мосту пройдем до того момента, когда догматы ваших родителей начали формировать вас. Согласны?

Я кивнул.

– Тогда закройте, пожалуйста, глаза и еще раз перенеситесь в ту ситуацию, из-за которой вы открыли эти ворота за хижиной.

Я закрыл глаза.

– Вы ощущаете, что ваши желания не в счет, что они игнорируются?