Мой волшебный мир

Я полдня собирался с мыслями. Чего я уже только не передумал: и сбежать с Олесей в другую часть страны, и улететь с ней за границу, и пожаловаться в прокуратуру, и жениться все-таки на Гулисе, а потом отравить как крысу.

Решение нашлось само собой. Хотя нутром чуял, что без Матрены не обошлось.

Дежурный охраны сообщил, что на пропускных меня ожидает молодая женщина. Я поинтересовался, как она выглядит, но дежурный толком ничего не сказал. 

К превеликому удовольствию, этой женщиной оказалась моя Олеся. Неповторимая, светлая, чистая и любимая всей душой.

Олеся, Олеся, Олеся…

Так птицы кричат в поднебесье…

Она застенчиво улыбнулась. Я не мог не налюбоваться ее красотой. Весь мир перестал для меня существовать. Я не видел вокруг ничего: ни автомобилей на стоянке у заводоуправления, ни клумб, укрытых пожелтевшей листвой, ни неба, ни солнца. Все мое внимание было направлено на нее – девушку, ради влечения к которой я пошел против воли Васо Обезбашидзе, не побоявшись и его балерину с неординарными способностями.

Я парил над землей от счастья видеть Олесю. Она сама нашла меня и предложила сходить вечером в кино. Олеся волновалась. Я чувствовал, что ей неловко. Щечки покраснели, глазки излучали внутренний свет. Она тоненьким голосочком говорила:

– Ты не сердишься? Я отпросилась на полчасика, чтобы увидеться. Если ты еще не передумал, то сегодня вечером можем сходить в кинотеатр. Я читала афиши. В 18:00 –  комедия-мультфильм «Как поймать перо Жар-Птицы», а в 19:40…

Я не дал ей закончить фразу. Коснулся тыльной стороной пальцев щеки, провел по нежной коже к подбородку. Мы молча смотрели друг другу в глаза, и я наконец-то сделал то, о чем давно мечтал  – поцеловал Олесю в губы.

Олеся ответила на поцелуй, но вскоре стыдливо отстранилась, а я никак не мог прийти в себе. И плевать, что и денег на билеты нет, и в 18:00 мою судьбу грозился окончательно решить папочка Гулисы. Эта сумасшедшая семейка у меня в печенках сидела, а сердце учащенно билось от любви к Олесе.

– Кажется, перо Жар-Птицы я уже поймал! Уверен, что с тобой мне было бы светло даже в самую темную ночь. Ты мой лучик света, как главная героиня пьесы Островского «Гроза» – луч света в темном царстве.

Олеся смущалась, отчего я еще больше ей восхищался.

– Обещай только не торопить события, – попросила она серьезно. – Еще не так давно я хотела распрощаться с жизнью. Но то ли переезд и моя чуткая и заботливая соседка, а может и в тебе все дело – я снова радуюсь рассветам, дышу полной грудью и хочу научиться быть счастливой вопреки всему.

И я, конечно же, пообещал. Не спеша, мы прогулялись по осенней аллее. Олеся продолжала рассказывать:

– Траурные мысли потихоньку покидают меня. Вчера Матрена предложила погадать на воде. Не буду вдаваться в подробности, но до чего же точно она рассказала обо всем, что со мной было. Даже о нашей встрече. Она  ведунья. Знаешь, в детстве я боялась страшилок про ведьм и сама себя настраивала, что все это выдумки. Но Матрена убедила меня в обратном. – Есть люди, наделенные даром читать чужие мысли и управлять судьбами. И эти люди среди нас.

Что есть, то есть. Балерина тоже из числа «наделенных даром», но основная его часть иссякла вместе с ее старинным перстеньком. В этом мне предстояло убедиться до запланированной встречи с Олесей в кинотеатре.

Естественно, я не мог себе позволить прийти на свидание, как минимум, не приняв душ и не побрившись. Но дома у меня временно не было, и я пошел к Стасу.

Пока я напевал «Ла-ла-ла-ла-ла» в ванной, «сорока на хвосте» принесла последние новости: «Гулису в смирительной рубашке увезли в психиатрические лечебницу, после того как она повторно покушалась на жизнь Лизы.  Ей грозит тюремный срок».

Этой сорокой оказалась сама балерина. Антонина уже не вызывала страха. Умоляющим тоном она уговаривала Стаса повлиять на Лизу, предлагала деньги, но не требовала и не угрожала, а, увидев меня, резко замолчала и начала рыться в сумке. Ее руки заметно дрожали. Еще не дряблая кожа, но венозный узор четко прорисовывался тонкими зелеными реками. И что вы думаете? – Антонина извинилась и вернула мне ключи от квартиры, а дарственные документы разорвала в клочья.  Единственное, что она попросила: позволить увезти Гулису на лечение в Польшу.

«Хоть на край света. И желательно навсегда!» – подумал я и со спокойной душой пошел на свиданье с Олесей.

Черная полоса сменилась не просто белой, как принято говорить, а радужной! Я каждый день с нетерпением ждал вечера, чтобы провести его с ней: девушкой, изменившей всю мою жизнь.

Васо оставил меня в покое. Они с Антониной увезли Гулису с собой, и я наконец-то избавился от этой душевнобольной.

Мой старый друг таки разгадал загадку со смертью первого мужа Олеси. Не зря он любил с детства порядок во всем. Оказывается, Глеб баловался психотропными препаратами, о чем Олеся и не подозревала, списывая перемены в настроении мужа на следствие спиртного. То веселый и разговорчивый, то нервный и молчаливый. Наркоман, одним словом.