Мои воспоминания о войне. Первая мировая война в записках германского полководца. 1914-1918

В конце концов рейхсканцлер согласился с мнением начальника главного морского штаба, кайзер поддержал его и распорядился начать тотальную подводную войну с 1 февраля.

Вместе с начальником главного морского штаба рейхсканцлер подготовил ноты нейтральным государствам с предупреждением об объявлении водного пространства вокруг Англии и у западного побережья Франции, а также всей акватории Средиземного моря запретной зоной. Передать ноты планировалось 31 января.

Отдавая распоряжение о порядке ведения подводной войны в районах морской блокады, начальник главного морского штаба учел множество рекомендаций министерства иностранных дел, направленных на уменьшение опасности коллизии с США. Это соответствовало, разумеется, и нашим желаниям.

ОКХ, со своей стороны, на всякий случай приняло в северной области своего подчинения определенные меры предосторожности, хотя позиция Голландии и Дании рейхсканцлера не беспокоила.

29 января в Плесс совершенно неожиданно для меня прибыли рейхсканцлер фон Бетман и статс-секретарь доктор Циммерман. Нам было приказано явиться к кайзеру на совещание. Речь зашла о новой посреднической инициативе президента Вильсона. Рейхсканцлер зачитал составленный им проект поручения графу Бернсдорфу, в котором, исходя из status quo ante, излагались условия прекращения войны.

Насколько мне помнится, предлагалось сообщить президенту Вильсону следующие наши требования в качестве основы для будущих переговоров о мире:

«Возвращение захваченных Францией областей Верхнего Эльзаса.

Установление границ с Россией, обеспечивающих стратегические и экономические интересы Германии и Польши.

Урегулирование колониального вопроса таким образом, чтобы Германии были гарантированы колониальные владения, соответствующие численности ее населения и ее экономическим интересам.

Возврат Германией оккупированных французских территорий при условии исправления границ и денежной компенсации.

Восстановление Бельгии, сопровождаемое некоторыми гарантиями для безопасности Германии, которые подлежат определению на переговорах с бельгийским правительством.

Обоюдный возврат захваченных территорий на основе экономической и денежной компенсации.

Возмещение ущерба, причиненного войной немецким предпринимателям и частным лицам.

Отказ от любых договоров и мероприятий, препятствующих свободной торговле и движению товаров, и заключение соответствующих торговых соглашений.

Гарантии свободы мореплавания».

Это были единственные условия, выработанные с моим участием и переданные вражеской стороне. Рейхсканцлер не получил указания временно отложить начало неограниченной подводной войны. Посла уполномочили пояснить, что германское правительство готово отдать приказ о прекращении тотальной подводной войны, как только появятся реальные предпосылки для мирных переговоров. Я и генерал-фельдмаршал фон Гинденбург всецело поддержали все эти меры.

Подробности дальнейших дипломатических шагов в данном направлении воспроизвести здесь я уже не в состоянии. По окончании совещания я выразил генерал-фельдмаршалу фон Гинденбургу свое беспокойство по поводу формы нашего участия в принятии столь важного решения. С одной стороны, нам вроде бы не все ясно, а с другой – мы вынуждены разделять моральную ответственность за последствия.

31 января американскому президенту в Вашингтоне была вручена нота с уведомлением о возобновлении с 1 февраля неограниченной подводной войны в запретной зоне и об условиях ее прекращения согласно поручению германского правительства от 29 января.

После 9 января не было с военной точки зрения ни малейшего повода для меня и генерал-фельдмаршала фон Гинденбурга менять наше мнение относительно настоятельной необходимости подводной войны.

Правительство Австро-Венгрии тоже приняло решение об участии в ней своих подводных лодок. Я приветствовал эту демонстрацию верности союзническому долгу. Подобная война имела смысл, если только охватывала все Средиземное море, где обещала быть особенно успешной; важно было пустить на дно как можно больше вражеского тоннажа. Одобрил участие Австро-Венгрии и генерал фон Конрад.

Как следовало из материалов заседания рейхстага от 27 февраля, немецкий народ после неудачи с нашими мирными инициативами почти единодушно поддержал действия правительства, и этот факт имел для меня огромное моральное значение. И хотя руководитель социалистического большинства в парламенте господин Шейдеман и отказался разделить с правительством ответственность за подводную войну, в его словах тем не менее прозвучали признания в любви к своему отечеству и призыв к борьбе с врагом до победного конца. Если бы только его пожелания стали действительностью!