Мой враг — королева

Теперь начали проявляться ее истинные чувства и намерения: по опыту прошлого я знала, что всегда находилась причина, по которой паспорт так и не бывал подписан.

Роберт был весел:

— Она никогда не выйдет замуж за француза, — сказал он.

— Если она не выйдет, то что она скажет, когда услышит о нашем браке?

— Мне все равно. Она не может ожидать, что я останусь холостяком, если она сама не желает выходить замуж.

Она пожелала, чтобы Симье танцевал только с нею; она намекнула, что желает получать чарующие письма от своего искателя руки; она открыто высказалась, что ей не терпится увидеть его — и при всем этом паспорт остался неподписанным.

Катерина Медичи, мать претендента, становилась все более нетерпеливой. Хитрая, как и сама Елизавета, она понимала, что и это брачное предложение постигнет такая же участь, как другие. Не было сомнения в том, что королева Англии была желанной добычей для ее сына, который только и прославился, что своей исключительной невыразительностью и бездарностью.

Объединившись с королем Франции, она послала тайное письмо Роберту, которое тот показал мне. В письме предлагалось, чтобы по приезде д'Анжу в Англию Роберт стал советчиком и поверенным лицом герцога. Письмо весьма впечатлило и обрадовало Роберта, поскольку показывало то, что и во Франции известно о его влиянии и могуществе.

— Она никогда не выйдет за д'Анжу, — сказал он мне, — я слышал, что он — безобразный жалкий человечек.

— А она всегда питала слабость к красивым мужчинам, — добавила я.

— Это правда, — ответил Роберт. — Стоит появиться красивому лицу, у нее сразу же возникает интерес. Я предупреждал ее, что не стоит играть с французами, и видишь — она не подписала паспорт.

— А что она говорит с тобой наедине? — спросила я. — Она объясняет свое кокетство с французским принцем?

— Это уже старо, как мир. Когда я критикую его, она говорит мне, что я ревную, и это приносит ей удовольствие.

— Я всегда удивлялась тому, как при ее уме она умеет быть так глупа.

— Никогда не обманывайся на ее счет, Леттис. Иногда мне думается, что все, что она делает, имеет какие-то скрытые мотивы. Сейчас она держит дистанцию между Англией и Францией, старательно притворяясь, что возможен союз между ними. Я видел, как она проделывает это вновь и вновь. Она твердо намерена сохранить мир — и разве она не права? Англия процветает с тех самых пор, как она взошла на трон.

— По крайней мере, если ты сейчас ей признаешься, она не станет злиться долго.

— Ты не знаешь ее! Ее гнев может быть ужасен.

— Но отчего, ведь она на словах рвется к браку с французским принцем?

— У нее не спросишь, почему. Она впадет в ярость. Это она имеет право вступить в брак, но не я. Мне предназначается быть ее преданным рабом до самой смерти.

— Она рано или поздно все равно это обнаружит.

— Я страшусь даже подумать об этом.

— Ты — страшишься?! Ты всегда умел управлять ею.

— Но я никогда ранее не ставил ее в известность о своей женитьбе.

Я взяла его под руку:

— Ты сможешь сделать это, Роберт. Всего лишь возьми на вооружение весь свой шарм, против которого не умеет устоять ни одна из нас.

Но, возможно, он не настолько хорошо понимал королеву, насколько это ему казалось.

Скрывать тайну моего нового брака от дочерей было невозможно.

Пенелопа была живой и любопытной девушкой, очень похожей на меня, в том числе и внешне, так что наша родственная связь была ясна с первого взгляда. Я не люблю ложной скромности, поэтому могу подтвердить мнение многих: мы были с нею в то время как две сестры.

Дороти была тише, скромнее, но тоже очень привлекательна. Они обе находились в том возрасте, когда живо интересует все происходящее вокруг, в особенности, когда это касается мужчины.

Граф Лейстер был частым гостем у нас; дочери видели скрытность его приходов и уходов — и их интриговала тайна.

Когда Пенелопа спросила меня, не роман ли у нас с графом Ленстером, я ответила ей всю правду, потому что, по моему мнению, это было наилучшим выходом из положения.

Девочки обе были и восхищены, и испуганы.

— Но он же — самый яркий мужчина при дворе! — закричала Пенелопа.

— И почему это должно препятствовать нашему браку?

— А я слышала, что тебе нет равных по красоте, мама, — сказала Дороти.

— Возможно, это говорят при тебе, зная, что ты моя дочь.

— Нет, нет. Это правда. Ты выглядишь так молодо, несмотря на то, что у тебя четверо детей. И, в конце концов, если уж ты немолода, то немолод и граф Лейстер.

Я расхохоталась и сказала:

— Я — не старуха, Дороти. Возраст определяется состоянием души, а моя так же молода, как и твоя. Я решила никогда не стареть.

— Я тоже буду такой, — заявила Пенелопа. — Но, пожалуйста, мама, расскажи нам о нашем отчиме.

— Что тут рассказывать. Он — самый яркий, самый интересный мужчина в мире, как вы знаете. Я задумала выйти за него замуж некоторое время ранее, а теперь я сделала это.

Дороти была несколько встревожена. Очевидно, слухи достигли и ушей девочек. Мне оставалось гадать, слышали ли они о скандале с Дуглас Шеффилд.