Мой враг (СИ)

Приподнимаюсь на локте и, смотря ему в глаза, признаюсь:

– Просто мои родители жили дружно и совсем не устраивали скандалов…

– А у нас наоборот, – грустно отвечает он.

Макс не рассказывал мне про свое детство и обычно обходил все вопросы о нем стороной, а мне так хотелось знать о нем побольше, и чтобы не прогнать у него желание поделиться со мной кусочком из прошлого, я осторожно уточняю:

– Твои родители много ругались?

– Да. Тишина в нашем доме была большой редкостью. Мама безумно ревновала отца и устраивала грандиозные скандалы. Ее ревность сожгла их любовь, – он тяжело вздыхает. – Когда отец ушел из дома, мать пристрастилась к наркотикам. Потом Марина вышла за Вадима и забрала меня к себе, и с пятнадцати лет я жил с ними. Через два года от передозировки умерла мама, через пять лет – отец. Они оставили нам завод и банковские счета с деньгами, но не оставили приятных воспоминаний о детстве.

Прижимаюсь к нему и обхватываю его тело руками, словно хочу спасти любимого мужчину от неприятных мыслей.

– У нас точно так не будет.

Глава 17

Еду из института домой и грустно смотрю на поникший город. Никогда не любила позднюю осень с ее бесконечными дождями, грязью, серостью и холодом. Вот и сегодня я стою на остановке в ожидании общественного транспорта, продрогшая, с намокшими ногами, и дрожу, и даже попав в автобус, никак не могу согреться, и от этого нахожусь в скверном расположении духа.

Телефон специфически звякает, и по спине пробегает неприятный холодок. До сих пор от этого звука у меня замирает внутри, и хоть уже прошло около двух месяцев с того момента, как я получила последнее эсэмэс с незнакомого номера, от человека, причастного к убийству Веры, я по-прежнему жду, когда мне напишут снова, и с участившимся сердцебиением смотрю, от кого пришло сообщение.

На экране высветилось: «Марина», и я невольно хмурюсь. От нее я не жду приятных новостей.

«Хочешь убедиться в правоте моих слов, тогда приезжай сегодня к Максу вечером. Убедишься, что он не один и весело проводит время без тебя!».

Пробегаюсь глазами по этим строчкам, и внутри меня что-то обрывается.

«Он не один…» – стучит в голове азбукой Морзе, но я по-прежнему упрямо не хочу верить написанному.

Ничего ей не ответив, открываю наш чат с Максом и строчу ему:

«Привет. Еду из универа домой. Замерзла. Буду весь вечер скучать по тебе дома. Как ты? Что планируешь на сегодня?».

Макс отвечает через несколько минут:

«Привет. Работаю. Ничего не планирую».

Задумываюсь, потом, сделав скрин, отправляю фото его сестре. Она отвечает буквально сразу смеющимся смайликом и пишет следом:

«Ну-ну. Вадим мне тоже так говорит».

Мрачнею. Она перебаламутила все мое внутреннее спокойствие, ведь я знаю, как и с кем проводит вечера ее муж. Но Макс… У меня даже никогда не возникало сомнений на его счет.

Я верю, что он так же, как я, хранит верность.

Вспоминаю его слова на нашем Патриаршем мосту и, прогнав из головы все нехорошие мысли, пытаюсь думать о другом, но червоточинка внутри меня осталась и не дает мне покоя, снова и снова возвращая меня к словам, написанным в эсэмэс Мариной: «он не один…».

До пятницы остается еще три дня, да и что она мне даст? Если Максим, как говорит его сестра, на неделе проводит время в компании другой или других девушек, я все равно этого не узнаю. Только неожиданное появление может прояснить ситуацию, но мне не очень нравится эта идея.

Однако, чем больше я думаю о ней, тем меньше она мне кажется плохой.

«Я просто приеду и увижу, что Макс один, и Марина обманывает меня, зная, что я нахожусь в другом городе и мне непросто это проверить, – уговариваю себя всю дорогу до дома. – А если Макс будет удивлен, то скажу, что очень соскучилась и не удержалась, что, в принципе, так и есть».

Подходя к дому, я уже окончательно решаю для себя, что как только доберусь до квартиры, то сразу куплю билет, соберусь и поеду на вокзал.

После четырехчасовой поездки на поезде я трачу еще полчаса на перемещение по городу на такси и около шести подхожу к дому Макса с жутким сердцебиением. И хоть я до сих пор верю, что он, как и писал мне, дома один, но все равно мне не по себе, и я ничего не могу с этим поделать.

Отдышавшись на лестничной площадке, звоню в дверь. Через минуту она открывается, и, к моему изумлению, передо мной предстает милая девушка в халате с полотенцем на голове. На несколько секунд у меня пропадает способность говорить; я таращусь на соперницу и, сама не знаю зачем, выискиваю в ней недостатки, но она симпатична, приветлива и смотрит на меня добрыми глазами.

Девушка повторяет свой вопрос, смысл которого я наконец понимаю:

– Ты к Максу?

– Да, – отвечаю я и, не спрашивая разрешения, подвинув ее в сторону, вхожу в коридор.

– Его еще нет.

Вызывающе смотрю на нее и, вздергивая подбородок, ставлю в известность:

– Я подожду.

– Как хочешь. Будешь чай?

Ее любезность бесит меня еще больше, но я стараюсь держать себя в руках, чтобы не наброситься на нее и не выдрать ей волосы за моего Максима.

Моего?

Может, мне только казалось, что он мой?