Мой выбор

Вот только меня ее запахом тоже что-то сильно так приложило. Она и так-то пахла, что вставал мигом. Неспроста же и не из-за одного только любопытства и спора с Анике я ей монеты на стол брякнул. Захотел. А вот как поплыла… Я не собирался… для Рэя же все. Но отчего-то такой жадностью дичайшей скрутило, как только он в воде к ней подбираться уже готовым наброситься аврином стал… Сил не нашлось с собой бороться. Причем как-то разом и полностью. Да и зачем? Кто сказал хоть слово против? Я ее, еще пока топталась на берегу, зенками бесстыжими налапался да в голове у себя ей вставил хорошенько. А уж когда ближе подошел – понял: не-а, не удержаться никак. Хочу. Только и хватило мочи Рэя первым пустить. Рот ее поедом жрал. И бесился. Перло от понимания, что Рэй ее прямо в моих лапах, считай, долбит. Аж дурел. Каждый его толчок мне во всем теле отдавался, ее стоном в рот и кровь жгучим пламенем вливался и доводил до такого… Будто трахал ее Рэй, а ощущалось все так, как если бы я сам. Но опять же и бесился. Ведь все же он. А она приняла. Выгибается, стонет, волной вся идет, когда он в нее врубается. Дрянь похотливая. Сладкая же какая. Вкусная, дышать невозможно, хочется только жрать и жрать ее. И драть, чтобы ноги больше никогда не сходились. За то, что эти стоны, дрожь – ему… Сроду со мной такого не творилось. Даже похожего. Когда корежит от боли-жадности и пытки-удовольствия одинаково свирепо, и разум в какие-то густые жаркие сумерки унесло. Отдать побратиму бабу целиком, пусть всю берет, для него же было… Я потом. Но… не смог какого-то риша. Не смог рук разжать. И опамятоваться бы, как кончил, должен же охолонуть, опустошившись. Но как бы не так.

Меня еще едва ноги держали, и дергало всего, когда Рэй поступил так же, как я сам. Сцапал девку, из моих лап выдирая, и потащил на берег. А меня из удовольствия и сразу в пламя от этого. Багровым глаза заволокло, только каким-то чудом не бросился на него, отбивая ее как законную добычу. Он ее под собой на одеялах вытянул и давай тереться, облизывать, нюхать да ладонями лепить, а я рядом лег и смотрел, смотрел. Оторваться не мог и словно горел весь заживо опять. И от чего горячее – не мог понять: от того, как она сначала хныкала, головой мотала безвольно, даже вывернуться попробовала, «нет, не могу больше» шептала, а потом опять стонать и гнуться под ним стала. Или же от того, что Рэй с ней вытворял, валяя и так и эдак и заставляя отзываться. Бабы и подо мной скулили и кричали и стонали, но одно дело самому в этот момент быть полностью вовлеченным и то, по сути, на себе и своем удовольствии сконцентрированном. А смотреть на это со стороны – другое. Шалел прям снова от зависти, жадности и поймал себя на том, что член чуть не отрываю, сжимая, и прошу побратима не тянуть больше жилы и из нее, и из меня. А когда девка кончила-таки под ним, утащив Рэя с собой, что-то совсем взъярился. Спихнул его, перевернул заразу эту на живот, и вогнал в нее чуть не окаменевший уже от всего этого член прямо сквозь тягучие судороги ее лона и долбился бешено. Рычал ей какую-то безумную ересь на ухо, забил на всхлипы и мольбы о пощаде. Я из нее новый оргазм буквально выбил, вымучил, доведя и себя до какого-то остервенения и истощения. И это при том, что для меня укатывать бабу до утра – обычное дело. А тут такое чувство, что мне чуть не до смерти нужно было, чтобы она подо мной кончила. Подо мной. Пусть хоть помрет потом. Но со мной. Потому что для него тоже кончала. Ришева дрянь.

– Рунт! – прорычал рядом Рэй, скалясь и хрипя рядом.

Я тряхнул башкой, осознавая начавшим хоть чуть соображать мозгом, что он смотрит на меня остекленевшим взглядом и останавливать не готов. Да кто пил проклятое зелье, она или мы?

– Она завтра и на ноги не встанет, если продолжишь, – сумел процедить я. Процедить сумел, но вот с нее не сполз. Мой зверь словно за меня принялся мышцами управлять, вынуждая нависать над ней и не отдавать. – Рэй! Она человек. Ей нас двоих вот так не потянуть. Угробишь.

– Я? – тряхнул он головой, явно борясь с собой. – Какого риша ты вообще к ней полез?! Отвали! Ты не понимаешь, каково мне сейчас. Она носительница маны. Мне нужно еще. Мне мало!

– А если заездишь совсем, то не получишь больше ничего!

– Уйди!

– Вдвоем! – У него по всему телу мускулы буграми пошли, и затрясло даже, но он нашел в себе силы откинуться на спину, отворачиваясь, и это дало силы и мне. Только он от нее в сторону – и у меня получилось. Девка распласталась ничком на одеяле, и, похоже, уснула, только ее в оргазме оттрясло. Я для верности одеяло еще одно на нее набросил, прикрывая от греха. Потому что… Да, я наполовину зверь, но не животное же, не скотина без мозгов. А рядом с ней дурел. А еще и подлецом обращался. Потому как побратима я останавливал, но сам, не будь его здесь, не остановился бы. Лживый, обезумевший от похоти ассум. Хотя кто знает, что за ришевым маревом меня накрыло. Вдруг, не будь здесь Рэя и не бери он ее на моих глазах, в моих руках, и эта дикая дурь со мной бы и не приключилась. С чего бы?