Мой выигрыш – ты

– Успокойся! – с трудом уняв внутреннее раздражение, благосклонно сжалился он. – Не вижу ничего страшного в том, что девчонка сходит, даст показания – тем более, что это будут показания против Ильи. Он же действительно ее похитил, хотел увезти на дачу, грозился хорошенько с ней поразвлечься, а может, так оно и было…

Алексей Сергеевич сделал небольшую паузу, наблюдая за тем, как меняется в лице Тимофей. Неужели, сынок-дурачина действительно по уши влюблен в эту девицу и приходит в ужас от одной только мысли о том, что Илюша мог коснуться ее?!

– Вот пусть и расскажет все, как было! – довольно кивнул мужчина. – Во время вашей потасовки, ты говорил, она ревела в машине и вряд ли что-то видела. Тут ты сам должен «освежить» ее память, дать понять, что нужно говорить – это Илья первым напал на тебя, хотел застрелить.

– Но она видела, что первым пистолет на него направил я и приказал выйти из машины! – торопливо перебил его Тимофей. – Что, если она скажет об этом следователю?

– Вот для того, чтобы она не ляпнула ничего лишнего, ты пойдешь вместе с ней и будешь все контролировать, – терпеливо объяснил сыну Матюшин.

– Но в полиции она может обратиться за помощью, рассказать, что ее похитили, что держали в твоем загородном доме, да и здесь она оказалась явно не по своей воле, – никак не унимался парень, в голосе которого уже проскальзывали истерические нотки.

– Да кто ей поверит! Твой отец – уважаемый человек! Для чего мне похищать какую-то малолетку и удерживать ее у себя в доме? – совершенно серьезно возмутился мужчина, глядя на сына, словно на неразумного ребенка. – Да в полиции решат, что она умом тронулась после истязательств Ильи. Мало ли что он с ней вытворял в том заброшенном деревенском доме!

– А если? – хотел было выдвинуть новое предположение парень, но тут Алексей Сергеевич не выдержал и, подойдя к сыну ближе, резко встряхнул его за плечи.

– Она скажет только то, что мы разрешим ей говорить! – холодно процедил сквозь зубы мужчина. – Не хочет же она, чтобы нож с отпечатками ее пальчиков попал в полицию! Или ты уже забыл о том, что она убила человека?

– Но ведь это не… – начал было Тимофей, однако отец тут же грубо его перебил.

– Она убила! Запомни это раз и навсегда! Это твой единственный козырь, благодаря которому девчонка будет с тобой, – понизив тон, зло прошипел Алексей Сергеевич ему в лицо. – Тебе это понятно?

– Да, – слабо кивнул парень и, с трудом высвободившись из рук отца, обессилено опустился на диван.

– Если ты не можешь поговорить с этой девицей так, чтобы у нее не осталось никакого желания делать глупости, значит, это сделаю я, – уверенно заявил Матюшин и, подхватив трость, заковылял в сторону лестницы. – Она в своей комнате?

Тимофей тут же подскочил с места и кинулся следом за ним.

– Пап, Алена уже спит, наверно, – запинаясь, пробормотал парень, надеясь остановить отца. – Лучше поговорим с ней утром.

Однако Алексей Сергеевич даже и не думал откладывать разговор на утро, тем более с утра у него была важная встреча, и он планировал рано уехать из дома.

– Слушай, ей шестнадцать, а не шесть, чтобы ложиться спать в девять вечера, – усмехнулся мужчина, взглянув на наручные часы и, взявшись за перила, стал подниматься по лестнице.

Тимофею ничего не оставалось, как поплестись следом, надеясь лишь на то, что Алена действительно крепко спит и отец не станет ее будить. Но вопреки всем его надеждам из-под двери комнаты девушки струилась тонкая полоска света и доносились звуки музыки.

– Твое присутствие не обязательно, я сам с ней поговорю, – не оборачиваясь к Тимофею, твердо сказал Алексей Сергеевич и, толкнув дверь, уверенно переступил порог комнаты.

Алена лежала на кровати, подложив руки под затылок и бесцельно пялилась в потолок.

Теперь у нее было лишь два варианта проведения своего времени – либо выпивать сразу всю бутылку и проваливаться в глубокий, тяжелый сон без сновидений, либо – растягивать выпивку на весь день, пребывая в этаком полубессознательном состоянии, включать музыкальный канал и, слушая музыку, размышлять о своей жизни.

После того вечера в кафе время словно остановилось. Алена даже не знала, сколько дней прошло. Два, три, четыре или даже пять. Все они были совершенно одинаковыми, похожими друг на друга. Перед глазами все еще стоял Илья, а в ушах звучали его слова «я пришел за тобой, я увезу тебя»… И душу терзали сомнения – возможно, нужно было переступить через все свои страхи и снова бежать с ним? Неважно куда и неважно что ждало бы их дальше, просто поддаться порыву и остаться с ним. Но потом Алена осекала себя, уверяя, что все сделала правильно, и иначе было просто нельзя.

Между тем Тимофей исправно заглядывал к ней утром и вечером, подолгу стоял на пороге, переминаясь с ноги на ногу, будто не зная, что ей сказать и все его разговоры обычно сводились к вопросам о ее самочувствии и о том, спустится ли она к ужину. Она больше ни о чем не спрашивала, ни о чем не просила. И, кажется, это приводило его в еще большее замешательство.