Мой выигрыш – ты

– Да, кажется, – кивнула Людмила Михайловна. – Он договорился с каким-то своим знакомым из московской клиники, и меня тут же прооперировали. Бесплатно. Да еще и реабилитацию уже полгода у них прохожу. Костя сказал, что мой случай включили в какую-то благотворительную акцию.

Илья подавил сдержанный смешок.

Ситуация вырисовывалась очень интересная. Учитывая то, что Матюшин имеет тесные связи с начальником уголовного розыска Ремезовым, в добропорядочность последнего верилось с трудом. Ни в какие благотворительные акции в российской медицине и подавно не верилось. А уж если сопоставить с данным случаем разговор дядюшки и начальника Кости о денежном вопросе, то и вовсе складывался достаточно затейливый пазл.

– А кредит большой у вас остался? Как вы теперь без Кости оплачивать его будете одна? Вы сейчас еще на больничном, я так понимаю?

– В этом вопросе тоже Юрий Романович помог, – ответила женщина. – Премию Косте большую выписал за хорошую работу. Он сразу оставшийся долг и закрыл.

– Редко встречаются такие отзывчивые начальники, – задумчиво изрек Илья, все больше убеждаясь в правдивости своих догадок. – Что было дальше?

– Это все произошло, когда я в больнице была, – с горечью в голосе поведала Людмила Михайловна. – Ко мне следователь приходил в палату. Мне когда сказали, в чем его обвиняют, я была просто в шоке. Уверяла его: мой Костя не мог таким заниматься, я это точно знаю! – для убедительности она прислонила ладонь к груди. – Он сам мне рассказывал, как они искали этих девочек пропавших. А потом его самого и обвинили…

– Каких девочек? – тут же уцепился за ее слова Николин.

– Ну как же, два года назад – у нас весь город на ушах стоял, когда пропали две девочки, сначала одна, потом через какое-то время другая. Они в одной школе учились. Их долго искали, но так и не нашли, ни живыми, ни мертвыми. И теперь якобы обнаружены доказательства, что мой сын имеет отношение к их исчезновению. И девочек этих он похитил и за границу куда-то переправил по поддельным паспортам. Такого наговорили! Только не мог он такими вещами заниматься, не мог! – упрямо повторила женщина.

– Ну а с начальником Кости вы разговаривали после этого?

– Конечно, после выписки из больницы я сразу к нему поехала. Он сказал, что сам ошарашен случившимся и тоже не хочет верить в то, что Костя как-то причастен к такому преступлению. Обещал разобраться во всем и выяснить правду. Но вот уже полгода мой сын в следственном изоляторе. Я еще много раз ходила к Юрию Романовичу, только его постоянно нет на месте или он просто не хочет со мной разговаривать, поэтому мне так отвечают в дежурной части.

– А в следственный изолятор вы ездили?

– Ездила… Костя согласился лишь на одну встречу со мной, – проговорила она медленно, с затаенной горечью. – Он просил меня не ездить к нему больше, и на суд не приходить, – голос ее дрогнул.

Продолжать задавать вопросы Илья больше не стал. Еще немного и женщина, чего доброго, расстроится, начнет плакать. Спасибо и на том, что побеседовать не отказалась и удостоверения не спросила. Попрощавшись с ней, он поспешил покинуть квартиру.

Картина складывалась следующая. Незадолго до приезда проверки из Москвы Константин Сколков узнал о болезни матери и о том, что ей нужна срочная дорогостоящая операция. Таких денег у него не было. Кроме того, на нем еще и кредит висел на квартиру, да и младший брат на руках. Парень «наизнанку» выворачивался на службе, чтобы заработать дополнительные копейки, но этого оказалось мало.

А если предположить, что Ремезов предложил ему сделку – деньги взамен на признание своей вины в чужом преступлении? И вот начальник делает ему предложение, от которого он, в силу обстоятельств, не может отказаться. Все происходит в течение короткого промежутка времени, а именно во время той самой злополучной проверки. Ремезову нужен человек, который станет «козлом отпущения», и под руку попадается его опер Костя Сколков со своими трудноразрешимыми проблемами. Он соглашается взять на себя то, чего не совершал, а Юрий Романович дает большую сумму на оплату операции его матери и закрытие кредита. Тогда становится понятно, почему Ремезов усиленно избегает встреч с Людмилой Михайловной, а Костя упорно не хочет говорить с матерью о случившемся. Ну а что? Вполне правдоподобно…

Илья еще раз проехал в поселок, чтобы проверить, не вернулась ли Марья Ивановна, но калитка по-прежнему была закрыта на ключ, и на звонок никто не отвечал. Между тем, его телефон обрывала Вероника, упрашивая, и даже требуя встречи, и Илье пришлось согласиться. Неизвестно, с какими еще просьбами придется к ней обращаться в ходе расследования, поэтому и отношения портить не следовало. Кроме нее, помощников в сфере полиции у него теперь не осталось.

Застать Марью Ивановну дома ему удалось лишь в пятницу. На звонок, по-прежнему, не отозвались, а может, он и вовсе не работал, но калитка оказалась приоткрыта, и Илья прошел на участок. В этот момент на крыльце дома появилась и сама старушка, с интересом и настороженностью высматривающая, кто пожаловал к ней в гости.