Мой выигрыш – ты

– Знаешь, из-за кого ты сейчас страдаешь? – спросил он, когда Алена, негромко застонав, уткнулась лбом в колени. Не только чтобы облегчить себе боль, скорее, чтобы не видеть и не слышать ненавистного мужа. – Смотри на меня, когда я с тобой говорю! – не дождавшись ответа, Тимофей снова вцепился ей в волосы, силой заставляя смотреть на него. – Из-за твоего ненаглядного Ильи, – прошипел он со злостью, замечая, как при одном упоминании имени Ильи глаза Алены зажигаются радостным блеском. – Не кувыркалась бы с ним по машинам, была бы мне верна, ничего этого сейчас бы не было, шлюха.

– Да пошел ты! – она плюнула в его сторону.

Тимофей посерел лицом.

– Сюда его давайте, – не отводя от Алены тяжелого взгляда, громко приказал он.

Со стороны двери послышалось шуршание, как будто волочили по земле куль, а затем с глухим стуком к ногам Алены бросили тело Ильи.

– Любимый-то твой и, правда, за тобой вернулся, – Тимофей пнул неподвижного Илью, и тот, застонав, зашевелился. – Еще и дружка с собой притащил. Только дружок сбежал и ментов вызвал, – еще один пинок и еще один стон, на этот раз громче. – А менты приехали и уехали. Ведь у нас здесь все тихо и ровно.

– Перестань! – первый ужас при виде окровавленного тела схлынул, и Алена бросилась к Илье, но вцепившийся в руку наручник не дал ей этого сделать. Все что она могла – это кончиками пальцев гладить его избитое лицо, кожей ощущая кровь и ссадины. – Ненавижу тебя! Ненавижу! – выкрикнула она Тимофею, не скрывая слез. – Никогда с тобой не буду! Никогда! Лучше в тюрьму пойду! – воспоминание об убитом парне никогда не покидало ее, но сейчас она была готова соскочить с крючка.

– Лучше в тюрьму, говоришь? – задумался он. – Хорошо, дорогая, как скажешь, – улыбнулся деланной улыбкой и выпрямился во весь рост. – Все для тебя.

Поглощенная неподвижностью Ильи, напуганная его бездыханным состоянием, Алена больше не обращала внимания на Тимофея, наворачивающего круги по тесной комнатке. Склонившись над Ильей настолько, насколько позволяла прикованная к батарее рука, не чувствуя ломоты в полувывихнутом плече, она тихо плакала, и ее слезы капали на лицо Николина.

– Илья, пожалуйста, очнись, – шептала она, нежными касаниями лаская его израненное, избитое лицо. – Илья.

Словно в ответ на ее мольбы ресницы парня дрогнули, он снова застонал негромко, наконец приоткрыл глаза.

– Илья! – обрадовалась Алена тому, что он жив. – Илья!

– Отлично! – пришел в восторг и Тимофей, однако откровенное игнорирование его собственной женой снова пробудило в нем ярость.

Алена не поняла поначалу, для чего в ее руке оказался пистолет. Уставилась на тяжелый металлический предмет с недоумением, перевела взгляд на Тимофея. И лишь когда он, сжав ее ладонь своею, приставил дуло к виску Ильи, осознала его страшную задумку.

– Нет! – дернулась она, пытаясь высвободить руку из-под обжигающей хватки Тимофея, увести в сторону дуло пистолета. – Нет! Нет! – закричала в отчаянии, когда поняла, что это бесполезно. Тимофей был за ее спиной и, прижавшись всем корпусом к ней, руководил всеми ее движениями. – Нет! Пожалуйста! – сорвалась на крик, вырываясь из его объятий.

– Что здесь происходит?! – властный голос Матюшина-старшего перекрыл ее вопли. Он стоял на пороге комнаты и тревожно вглядывался в рыдающую навзрыд девушку. – Что здесь происходит? – спросил еще раз, обводя требовательным взглядом примолкнувшего сына и невозмутимо стоявшего в стороне Михея. – Ты что творишь?! – накинулся на сына, разглядев наконец джинсы Алены и ужаснувшись в душе. Мечта о скором рождении внука так и грозила остаться мечтой. – Ей же в больницу надо! Ребенок…

– А это не мой ребенок! – психанув, заорал вдруг Тимофей. – Так что не лезь! Я сам разберусь!

Выпустив из рук Алену, но не забыв забрать у нее оружие, он переключил внимание на отца.

– А чей? – опешил тот.

– А вот его, – со злобным удовольствием пнул Тимофей начавшего приходить в себя Илью.

– Превосходно! Просто замечательно! – воскликнул Матюшин. Его слова, обращенные к сыну, были полны сарказма, а глаза, блестевшие за стеклами очков, излучали презрение. – А ведь я тебе говорил…

– Заткнись! Хватит! – продолжал кипятиться Тимофей. Он знал, что собирался сказать ему отец, но слышать это было уже невыносимо.

– А с этим что?! – недовольно указал на лежащего Илью Матюшин. – Я же сказал, его не бить! Он мне пока живой и невредимый нужен! Сделка до конца не прошла по казино, мало ли что! И деньги я хочу обратно вернуть!

– Да мне плевать на деньги! И плевать на казино!

Отмахнувшись от сына как от назойливой мухи, Матюшин повернулся к Михею.

– Девку в расход, ее мать тоже. Илью наверх, привести в нормальное состояние, – произнес негромким голосом, но Тимофей все услышал и снова взбесился:

– Нет! Она останется жива, а он сдохнет!

– Закрой рот! – разозлился и отец. – Пока я еще тут командую!

– Я же сказал, что она останется жива, а он сдохнет! – уставившись исподлобья в спину отцу, с нажимом повторил парень. – Я так сказал!