Мой взгляд на литературу

Уже несколько десятков лет в области SF в США под видом амброзии и нектара Богов продается говно, публика уже вошла во вкус этого говна, и теперь какой-то тип с азиатского Востока, с подножия каких-то Татранских гор должен быть тем, кто умеет лучше, и ради него надо отказываться от любимого говна??? Так что я прекрасно все понимаю, знаю, что у вас две души, как у кулака по Ленину: одна душа та, которая жаждет Fame & Fortune[352], вторая душа — та, что хочет в первую очередь отдаться тому, что ЕЙ самой больше нравится, не обращая внимания на внешне-рыночно-издательско-торговые результаты. В значительной мере этот раздрай у меня уже позади, хотя, наверное, и не во всем, какой из меня герой-аскет. Книга эта хороша в моих глазах тем, чего нет ни в одной другой, и это свойство для меня, пожалуй, главное. Я на самом деле считаю, что нужно, когда речь идет о моей вещи, действовать активно, наперекор типичной тенденции, именно теперь, во время БЫСТРОЙ кристаллизации и окостенения мнения о конкретном авторе (image), — что следовало бы так координировать и подбирать очередные произведения, чтобы образ автора не смог раз навсегда застыть для читателей и критиков в ячейке с одной этикеткой («юморист» — «карикатурист типичной SF» и т. д.). И хотя я так считаю, одновременно хочу быть стоиком и в связи с этим a priori согласен с любой отличной от вышеуказанной концепции издательской тактикой. И ДАЖЕ С ИЗДАНИЕМ вообще неконцептуальным, то есть «как попало и как получится». Знаю, что тогда это будет неоптимальная тактика, может быть, и пессимальная даже, ну что ж! наш мир не оптимальный, так почему в нем должна быть оптимальной жизненная карьера моих книг??? Да, — конечно, — пока ВЫ хотите меня переводить для «Seabury», до тех пор и я буду это полностью принимать, — вот к какому окончательному выводу я пришел. Может быть, мое излишнее участие в издательских вопросах было фрейдовским отражением страха перед тем, что я ДОЛЖЕН написать еще, но за что не осмеливаюсь взяться?!!

Путешествие, разумеется, хоть и утомило меня — у меня теперь слишком много обязательств, — было интересным, поучительным. Рецензий на мои вещи так много, что я не в состоянии их все прочитать, что даже смешно в сопоставлении с ситуацией в США, когда вы присылаете мне статью, в которой есть 3–4 слова обо мне плюс упомянуто одно название… а что меня, признаюсь с некоторым Schadenfreude[353], порадовало, так тот факт, что все серии SF, запущенные уважаемыми издательствами ФРГ (все-таки это продукция для каких-то 75 млн. людей, то есть и Австрия, и ФРГ, и немецкая область Швейцарии), зачахли, то есть сдохли, а Лем вышел победителем, в 2, 3 и 4 переизданиях. Кстати, в Берлине (Западном) я слышал, что «Investigation»[354] идет чрезвычайно хорошо, уже на границе бестселлера (то есть находится на одном из последних мест в списках бестселлеров). Черт его знает, почему именно ЭТО!

Не думаю, чтобы NBA был слишком замечательным ранним вашим успехом, но, кажется, примерно понимаю, что вы имели в виду, когда писали об этом. Я ужасно утомлен путешествием (вчера проехал на автомобиле более 800 км за день), а пишу вам в 6.15 утра… так что, может быть, эта моя писанина и не слишком мудрая. Тогда лучше всего закончить — сердечным приветствием!

Преданный

Станислав Лем

Владиславу Капущинскому Краков, 11 ноября 1975 года

Уважаемый и дорогой пан профессор,

одиннадцатый номер «Problemy» стал непосредственным толчком, который склонил меня написать вам, — я не буду начинать с извинений за мое долгое молчание, но я не смел отвлекать вас, хоть не раз думал, что, в конце концов, чтение письма не является чем-то слишком хлопотным, и уже пора хотя бы в паре слов представить вам, что у меня происходит.

Собственно, могу уже говорить о ростках мировой карьеры моих книг. Как и прежде, за пределами нашей страны света наибольшим успехом они пользуются в ФРГ, а также и во Франции; и только трудности с поиском хороших переводчиков стали причиной того, что мои теоретические книги все еще там не вышли (анекдот: один переводчик в ФРГ взял 7000 марок у моего издателя на перевод «Суммы технологии» и… ничего не сделал). Ну, и в ГДР вышло на душу населения книг Лема больше, чем в Польше. А вот на англоязычной территории, особенно в США, мои книги идут тяжело, поскольку отличаются от распространенных там образцов. Но и там возникает моя религиозная община. Медленно это идет, но все-таки как-то идет.