Мой взгляд на литературу

Сейчас я заканчиваю писать новую повесть со странным, может быть, названием «Насморк», в какой-то степени связанную с моим давним «Расследованием», но на сей раз это история совершенно логичная и эмпирически правильная (серия таинственных смертей, безуспешно расследуемых разными полициями, вызванная, коротко говоря, полипрагмазией, — в результате встречи в организмах некоторых людей химических соединений, производных от лекарств, которые оказываются сильным галлюциногеном, вызывающим атаки острого психоза; героем этой книги является американский астронавт, а точнее, кандидат в астронавты, забракованный из-за аллергического насморка).

А вообще, как обычно, я делаю одновременно очень много разных вещей. С начала ноября преподаю на философском фак[ультете] Ягеллонского университета у проф. Кудеровича «мою точку зрения» на избранные вопросы из области теории познания. По просьбе американского издателя проектировал обложки к моим книгам, в последнее время к «Звездным дневникам». Лаборатория искусственного интеллекта в Стэнфорде, Калифорния, пригласила меня (проф. Маккарти) на конференцию, посвященную будущему этого машинного разума, которая произойдет в марте 1975 года. Отказаться — отказался, потому что выезжаю куда-то, только если должен (ars longa, vita brevis[355]), но все-таки лестно, так как там собираются только ученые головы. Написал несколько радиопостановок для баварского радио. 14 месяцев назад сдал в краковское Литературное Изд-во новый сборник рассказов «Маска», сейчас пришла корректура: к сожалению, производственный цикл издания книг стал таким продолжительным! Наделал себе неприятностей и хлопот, составляя для Лит. Изд-ва серию SF «С. Лем рекомендует», так как первый же американский автор этой серии, Ф. Дик, к сожалению, немножко сумасшедший, опубликовал в американской прессе открытое письмо, в котором обозвал меня вором и мошенником, который якобы незаконно, то есть без договора, издал книгу, гонорар (в долларах) присвоил себе, а его оставил в дураках. Ну и теперь Литературное Изд-во вынуждено слать туда разные dementi[356], копии договоров и т. д., потому что все этот бедный человек наврал, но не думаю, что по злому умыслу, попросту слишком долго употреблял ЛСД. (Ну и, естественно, много личностей обиделось, что не включил в эту серию ИХ книги.) А эти книги, этой серии, рождаются с неимоверным трудом. Бумага и типография…

Не хотел бы вам надоедать, но это факт, что я пишу и хочу писать, пока еще в голове бродят мысли. А что касается дома, то сын мой Томаш, которому уже 7 с половиной лет, ходит в первый класс, с марта этого года учится играть на фортепиано и у него это удивительно хорошо получается; больше всего он рад тому, что Папа совершенно безграмотен в области нот. У нас новый пес, добрый дурачок, Бартек, который в восемь месяцев весит 34 кг; очень сильный и прожорливый, но добрейшая скотина, только снова большие проблемы с кормлением, потому что Не Любит Каши, а любит мясо, известное дело. Наш старый Пегас, ЧТОБ НЕ СГЛАЗИТЬ, тоже чувствует себя хорошо, и сосуществование двух псов складывается на удивление благополучно.

Жена по-прежнему работает в рентгене. В мае этого года были с ней в Берлине, сначала в Восточном, затем в Западном, и там, и там у меня были авторские встречи, и любопытно, я заметил, что немцы, хоть и разделены стеной и строем, намного более похожи друг на друга мышлением, нежели можно было этого ожидать. Потом в сентябре была такая маленькая конференция в австрийском Тироле, в Альпах, посвященная моему творчеству, но я хоть и собирался поехать, не поехал, потому что не сложилось. Зато я написал большую часть следующей книги. «Повторения», в которой есть silva rerum[357] — короткие и длинные рассказы, всего понемногу. Из прорывов (не моих, а моих книг) последний — это издание на португальском языке в Бразилии, где выходят 2 мои вещи, и можете представить мое удивление при подписании договора, так как я под присягой бы утверждал, что в Бразилии говорят по-испански! (В Испании генерала Франко вышел «Футурологический конгресс», и издатель поначалу немного боялся тамошней Цензуры, но все в конце концов как-то устроилось.) Впрочем, этот вопрос, иноязычных изданий, для автора как наблюдателя весьма захватывающий. В Швеции «Солярис» пошел хорошо, его купили публичные библиотеки, а в Финляндии, вроде бы тоже скандинавской стране, скорее скверно. И никогда не известно, почему так или этак. В декабре, а точнее, под Новый Год, в ФРГ выйдет что-то вроде антологии критических работ, посвященных моему творчеству[358], и самые большие трудности были с поиском для этой антологии ПОЛЬСКОЙ критики, так как речь шла о целостных, синтетических разборах, а не о рецензиях на отдельные книги. А когда в предисловии к советскому переизданию я прочитал, что Лем стал известен в СССР раньше, чем на своей родине, мне стало удивительно. Но это лишь подтверждает тезис, что nemo propheta in patria sua[359].