Мой XX век: счастье быть самим собой

Нам часто приходилось спорить с авторами, особенно по 30-м годам, говорила В.М. Карпова. В сборниках о Фадееве, Кольцове, Кине, Гладкове возникала тема репрессий, приходилось спорить, убеждать авторов более объективно писать об этом времени, об этих писателях. В сборниках о Кольцове и Д. Бедном допущены искажения действительности, эта тема не проверялась, авторы порой домысливали какие-то факты, придумывали то, чего не было, лишь бы «покрасочнее» представить своего современника, о котором вспоминает тот или иной друг или просто очевидец того или иного события. В частности, в сборнике о Д. Бедном авторы по-разному домысливали, трактовали изменение отношения Сталина к Бедному. Необходимо в воспоминаниях оставаться на почве реальности, а не на почве субъективных догадок. Карпова упрекнула редакцию русской поэзии за то, что выпустили сборник стихов Анатолия Жигулина со стихами на лагерную тему: «Я признанный поэт этой темы», – говорит Жигулин, но совершенно очевидно, что он не нашел правильного решения темы, надо было серьезнее отнестись к формированию этого сборника.

В книге Либединской тема репрессий в 30-е годы тоже нуждалась в более строгой проверке, и здесь допущены перекосы...

В.М. Карпова говорила и о тех книгах, в которых очень четко прослеживалась одна мысль: корни поражения в первые годы войны – в событиях 1937 года. Особенно зримо эти мысли воплотились в произведениях Бакланова и Розова. Авторы должны внести исправления в свои произведения.

Затронула и тему интернационализма в произведениях издательства: в книге Аскера Евтыха заметно пренебрежительное отношение к адыгам, калмыкам. Необходимо строже и внимательнее относиться к таким произведениям, в которых есть национальные проблемы, проблемы взаимоотношений между разными нациями, народами.

Говорила и о книге Боборыкина «Александр Фадеев» как об ошибке издательства. Книга набрана. При всем интересе к творчеству Фадеева есть там и неприемлемые вещи, будто в Союзе писателей есть бюрократические верхи, есть демократические низы. Неверно дана оценка литературы военной и предвоенной. Мы много спорили с автором. Но все эти усилия не привели ни к чему. Но ее почему-то поставили в план и набрали, а между тем печатать в таком виде мы ее не будем. Это брак в нашей работе, а издательству нанесен материальный ущерб. Есть ошибки и неверные положения в книге Сарнова «Страна Гайдара», которые нам не удалось устранить.

Выступали редакторы, производственники, художники. В частности, Вера Давыдовна Острогорская упрекнула издательство в том, что происходит непонятная задержка с выпуском романа Ильи Сельвинского. Редакция приложила максимум усилий, а потом рукопись куда-то провалилась, в сентябре Сельвинского подписали в набор, а набора до сих пор нет...

Такие совещания проходили регулярно, особенно, повторяю, после каких-либо важных партийных съездов, пленумов и пр. и пр. Тут же проходили совещания и пленумы в Союзе писателей СССР, тут же выступали видные деятели того времени, главные редакторы журналов, литературных газет, директора издательств, которые были хорошо осведомлены о том, чего от них ждет партия и правительство. У каждого из них были свои люди в различных высоких учреждениях, и они редко ошибались в своих оценках момента, точно придерживались обозначенного партией курса.

В «Советском писателе» придерживались более или менее справедливого курса в отборе издаваемых писателей, учитывались интересы разных литературных групп и направлений. С появлением во главе редакции современной русской прозы Василия Рослякова, Владимира Туркина, Николая Родичева в планах издательства больше стали появляться писатели из глубинки и тема русской деревни заняла полноправное место. Не скрою, и я приложил к этому свое усердие.