Мой... Желанный... Милый...

— А мне грозит опасность? — нахмурилась я, переспросив у мужчины. Виктор закивал, и его настроение мигом обратилось в разгневанное и яростное. Смесь этих эмоций могла запросто свернуть шею любому, кто посмел бы встать на его пути. Дело в Бондарёва — это факт, не нужно было даже гадать. Этот подлец намеренно завлек нас в свою игру и диктовал правила, которым нам всем приходилось подчиняться. Я не хотела огласки своей личной жизни. Уж точно не сейчас, когда стала намного уязвимее. И пока мы не разберемся в наших отношениях, мне остается полагаться только на себя.

— Не грозит, но может. Сегодня я разговаривал со следователем, который взялся за дело дочери Вениамина. Мне пришлось «договориться» с ним, чтобы узнать правду и цель Бондарева, — спокойно продолжил Витя. Его напряжение было замаскировано, я это чувствовала. Теперь, когда мы в ответе за нашего малыша, о котором я ничего еще не говорила, других вариантов у меня не было, как выслушать двоих мужчин.

— Почему в Италию? — этот вопрос я адресовала Артему, хотя была удивлена, что Витя так легко меня отпускал от себя. Искоса посматривая на него, я терялась в догадках, что еще крылось за их новостью.

— У меня гонка через пару недель. Первая — прокат, затем финальная. Будет лучше, если некоторое время ты побудешь в дали от глаз Бондарёва. У него зуб на тебя из-за нас.

— Нет, — встрял Витя, замотав головой, — из-за моего бизнеса и того, что было когда-то его, — Гроздьев-старший как-то странно и многозначительно посмотрел на своего брата.

— Ничего не понимаю, — запротестовала я. — Почему бы мне не остаться у тебя, к примеру? — я махнула рукой на Виктора. Мужчина ухмыльнулся и загадочно окинул меня серым взглядом.

— Ты согласна на переезд ко мне? — Витя брал меня на понт, прекрасно зная, что я и прежде не соглашалась на его предложение. Его уловки, заманить меня к себе и приковать к себе, практически сработали, только вот незадача — я была не готова к тому, что полностью передам себя ему.

— Не совсем, — ответила я. — К чему срочность? Я хочу знать, Вить.

— К тому, что я переживаю за твою безопасность. По крайней мере Артем будет рядом с тобой все время, я же — нет. У меня на ближайшие две недели распланированы командировки, ты об этом прекрасно знаешь. Отменить их — лишиться новых контрактов. Из-за Бондарёва акции могут просесть. Этот ублюдок позарился на чужое, и я намерен показать Вениамину, что со мной тягаться ему же во вред, — выпад Вити был оглушающим. Он едва сдерживал свой порыв ярости, которую испытывал при упоминании заказчика. Бондарёв зря перешел дорогу Гроздьеву-старшему, но я начала волноваться за Витю.

— Ты останешься здесь один. Откуда я могу знать, что с тобой будет все хорошо? — не унималась я, в надежде на то, что Артем встанет на мою сторону. Но он молча наблюдал за нашей стычкой, боясь снова ляпнуть ненужное. Я чувствовала подвох — он явно был, но оба мужчины тщательно скрывали его от меня.

Витя снова приблизился ко мне и взял за обе руки, крепко их сжимая. Я ощущала его тепло, вибрацию его тела, которая успокаивала меня, и в то же время волновала. Я привыкла к постоянной близости Вити. Привыкла, что он всегда был со мной. Будь то на работе, в моей квартире или в его. С Артемом все впервые. Все в новинку. Увидев мою нарастающую панику, Гроздьев притянул меня к себе и с нежностью обнял меня, как будто я была хрусталем, и он дал клятву оберегать меня даже от порыва ветра.

— Не нужно волноваться обо мне, любимая, — тихо сказал он, касаясь кончиком носа моего виска. — Лучше скажи прямо сейчас то, ради чего стоит всем нам быть единой семьей.

Как только с его уст сошли слова нежности и любви… открытой и всепоглощающей, я едва ли удержала наступающие пеленой слезы.

Отпрянув от него, я согласно кивнула. Порывшись в сумочке, я нащупала в ней коробочку с использованным тестом, но не вынимала его. Артем следил за мной, а я до ужаса боялась того, что сейчас произойдет.

— Я узнала об этом только сегодня утром, — начала я, нарушая гнетущую тишину между всеми нами. Когда я-таки решилась и положила коробочку на стол — мир в буквальном смысле затаил свое дыхание, замедляя время и вращение вокруг оси. Глаза Артема расширились, как только он понял, что я имела в виду.

— Ты беременна? — он задал мне вопрос, на который явно уже знал ответ.

— Возможно — да, — кивнула я, почувствовав на своей руке ладонь Вити; мужчина сжимал ее, улыбаясь мне.

— Кто отец?

Артем напрягся, как и я, потому что это было ясно как день, что один из них спросит.

— Я не знаю, — твердо заявила, вскинув подбородок в упрямом жесте. — Для меня — не имеет значение «кто». Если для тебя — да, то…

— Я не даю заднюю, — оборвал меня Артем, и нервно зачесал свою шевелюру густых волос назад. он запаниковал, боже. какая я идиотка, что не сразу это увидела. Встав, я подошла к нему и взяла лицо мужчины в обе своих руки, таким образом направляя его взор только на себя. Артем не сопротивлялся.