Мой желанный враг

Мне безумно нравилось целоваться с ней. Её губы то настойчиво впивались в мои, то нежно касались - будто невесомым пёрышком. Я отвечал им неумело, дёргано, неуклюже: то ищуще и пытаясь быть ласковым, то решительнее, желая испить всю её горечь до дна и забрать всю боль, что успел ей причинить.

Мы, не сговариваясь, стали избавляться от одежды. Продолжая целоваться, не отрывая друг от друга пристальных взглядов и как бы невзначай трогая друг друга, задевая. Мы раздевались и бросали одежду прямо на пол.

Я сдёрнул лямки её бюстгальтера - спустил их по тонким, хрупким плечам. Полина помогла мне с застёжкой. Она стыдливо и почти целомудренно попыталась прикрыть красивую грудь с твёрдыми и припухшими вишенками сосков, но я не дал ей этого сделать. Опустился ниже и стал покрывать их поцелуями и нежно поглаживать пальцами.

Девушка вплела свои пальцы в мои волосы, откинула голову назад и застонала. Меня затрясло от хриплого звука её голоса. А от вида мурашек, разбежавшихся по её коже, разбились в прах и остатки моего терпения.

Я опустился ниже и стал стягивать с неё юбку. Целовал каждый сантиметр её тела, а мои ладони смело путешествовали по её бедрам, гладили и сжимали ягодицы, нагло забирались под ткань трусиков.

- Марк… - Она подняла голову.

Её ещё совсем недавно безмятежные глаза теперь наполнились паникой, потерялись в эмоциях. Губа задрожала, руки попытались остановить меня.

- Всё хорошо. – Успокоил я.

Мне хотелось, чтобы она мне доверяла. Чтобы чувствовала то же, что чувствую я. Мне хотелось всё исправить между нами.

- Марк…

Я стиснул зубами край трусиков и потянул вниз, а дальше помог себе руками. Полина закрыла глаза, не выдержав моего взгляда.

Я быстро содрал с себя остатки одежды и навис над ней, ощущая, как она бьётся в моих объятиях, как дрожит от желания. Нежно повёл ладонями по её бедрам, вверх, к животу. Может, эти сильные и большие ладони и не знали, как ловко справляться с замочками на лифчике, но уж точно знали, как заставить её трепетать от их прикосновений.

- Посмотри на меня. – Заставил её открыть глаза.

Несколько мгновений Полина смотрела в моё лицо, не отрываясь. Мне хотелось показать, что я готов подпустить её к себе ближе. Готов сделать эту ночь особенной, готов раскрыться настолько, насколько это вообще возможно.

Затем наклонился и аккуратно прихватил губами её грудь. Облизал, мягко перекатывая во рту горошинку соска. Полина сладко застонала, и у меня чуть крышу не сорвало. Хотелось вот сейчас и немедленно засадить ей по самые яйца, но впервые в жизни и только с этой женщиной у меня не получалось слушать собственные желания, хотелось слушать только движения её тела.

Мой язык двигался осторожными, ласкающими движениями, поглаживая её соски, а Полина задыхалась, извиваясь всем телом. Она хватала ртом воздух, но из комнаты будто выкачали весь кислород. Она стонала и царапала мои плечи, пока я пальцами свободной руки надавливал на её клитор и скользил ими вниз и вглубь вдоль узких складок.

Я видел, как мечутся зрачки под её дрожащими веками, и слышал, как громко бьётся сердце. Я ощущал, как поднимаются и опускаются её бёдра в такт моим движениям, и не торопился. Понимал, что вот это ожидание – и есть та сладкая боль, которая заставляет меня трезветь, делает меня человеком.

- О…- её губы вдруг округлились.

Осознавать, что этот стон вызвали мои прикосновения, было невыносимо приятно. Я опустился ниже меж её разведённых ног, и её впалый живот задрожал, а глаза распахнулись шире.

- Марк, я… - Её пальцы лихорадочно вцепились в мои плечи.

Полина как будто была возмущена моими действиями, она сопротивлялась.

- Тебе понравится, обещаю.

Развёл пальцами складки и осторожно подул ей между ног, и в ответ она содрогнулась и подалась навстречу. Я коснулся языком её горячей плоти, и Полина запрокинула голову. Её веки закрылись, а по телу побежали мурашки.

Она инстинктивно приподняла бёдра, давая большую свободу моему языку, и я жадно прильнул ртом к её влаге. Наверное, я уже не соображал, что делаю, ведь её неопытность и чистота буквально сводили меня с ума.

- Ах… - кусая губы, застонала она и беспомощно вцепилась в подушки.

Мой язык совершал немыслимые движения – круговые, размашистые, короткие, спиралевидные, то касался её клитора, то гладил его изо всех сил, то опускался ниже и нырял в тёплую глубину.

Я трахал её языком и наслаждался тем, что, наконец-то, был для неё первым. Чувствовал, как тяжелеют её мышцы, как всё наливается жаром у неё между ног, как всё набухает и становится гиперчувствительным, и буквально балдел от этого, словно какой-то прыщавый юнец – это я, я это сделал!

Я целовал её светло-розовые складки, исследовал их, целовал и нежно прикусывал. Быстрее и быстрее, настойчивее и всё сильнее дразнил её клитор кончиком языка и наслаждался тем, как срывается её дыхание, когда я полностью погружаюсь языком внутрь и пробую её на вкус. Полина хныкала, мычала, всхлипывала, а затем её бёдра вдруг рванулись мне навстречу и конвульсивно задёргались.