Читаем Мои живописцы полностью

Пётр Павленский — отчаянье от неталантливости. Ван Гог был гений, отрезанное его ухо — это случайность. Павленский — не гений, не талант, его единственный жест есть имитация побочной случайности в жизни Ван Гога — только отрезанное ухо. Для драматизма он взобрался на стену шиздома, голый, и взял в руку устрашающе огромный мясницкий нож. Без живописи.

Попытка современного амбициозного человека изнасиловать судьбу, обойтись без непременного наличия таланта, имитировать случайное.

<p>Густав Климт</p>

Мне прислали из Парижа Бодлера «Les Fleurs du Mal» в издании folio. На обложке — женщина-демон с сосками.

Авторство — Klimt, Юдифь II (Саломея), деталь. Галерея Арт-Модерн, Венеция. Эту обложку нельзя игнорировать.

Так вот я вспомнил о Климте.

Вначале — общие фразы, родился, умер и т. д.

Жил в 1862–1918.

И родился в Вене, и умер в Вене. Сын ювелира и неудачливой мамы-музыкантши, еврейки, если ориентироваться на фамилию Финстер.

Умер в феврале 1918-го от пневмонии. Перенёс перед этим инсульт.

«Адель Блох-Бауэр I» продана за 135 миллионов долларов в 2006-м, Neuve Gallerie, New York.

Климт вел довольно простой образ жизни, работал в собственном доме, посвящал всё время живописи и не состоял в дружеских отношениях с другими художниками.

Климт никогда не был женат, но ему приписывают от трёх до сорока детей.

Дружил с Эмилией Флёге (кутюрье, три сестры).

«Голая правда» — голая рыжая женщина смотрит в зеркало.

Существуют данные, что Гитлер приносил Климту свои работы. Якобы Климту понравились.

Венский «Сецессион» — 1897. Вокруг журнала Ver Sacrum (Весна священная) — литераторы. Рильке, Гофмансталь. И Климт.

Элегантный живописец.

Светских женщин, та же Адель Блох-Бауэр.

Продолжил, стартуя от «Олимпии» Эдуарда Мане (это я их сближаю, как сам Климт чувствовал, я понятия не имею), всё более осовременивая своих женщин. Они у него ещё не уродливы, но порой уже гротескны. Вслед за ним придёт молодой Эгон Шиле, тот сделает женщин совсем гротескными и современно порочными. Климт покровительствовал Шиле, видимо, чувствуя в нём наследника, но тот умер с Климтом в один год.

В рубахе-балахоне Климт на одной из фотографий похож на нашего коктебельского Волошина. И в доме Волошина были полудрагоценные камни, в Коктебеле была же «Сердоликовая бухта».

И журнал, издаваемый Климтом, назывался «Весна Священная», так назывался балет Дягилева (?) на музыку Стравинского (?). Климт работал в стиле модерн.

По времени и по стилю он был символистом, выросшим потом в арт-нуво.

В этой его рубахе ему не хватало только обруча в волосах, и был бы он типичным русским символистом, близким к нам, русским.

А кто от кого взял «Весну Священную»? Мы у австрийцев или австрийцы у нас? Я полагаю, что мы у австрийцев. Рубаха же, балахон, очень удобна для быстрого совокупления. Подошёл к натурщице или к позирующей даме, приподнял рубаху и воткнул куда нужно. Неудивительно, что Климту приписывают до сорока детей.

«Голая правда». Рыжая голая женщина с широкими бёдрами смотрит прямо на Вас. Держит в руке зеркало. Над головой рыжей голой цитата из Шиллера: «Если ты не можешь твоими делами и твоим искусством понравиться всем, понравься немногим. Нравиться многим — это зло».

Философия. Роспись потолка для Венского университета, 1907 г.

Медицина. Роспись потолка для Венского университета, 1907 г.

Такое впечатление, что в Климта вуменайзера, в рубахе, чтобы свободнее было «грешить», Климт превратился в самом конце 19-го века. В 1897 году он стал президентом Венского сецессиона и лидером журнала «Ver Sacrum» — «Весна Священная». В 1894-м, после того как он сделал заказ — три картины для здания Венского университета, «Философия», «Медицина» и «Юриспруденция», — работы назвали порнографическими. Они-таки сильно отклонялись в эротику и раздражали венского обывателя. В результате их не выставили в университете.

Предполагаю, что Климт разозлился. Во всяком случае он больше не выполнял социальные заказы. «Юриспруденцию» с «Философией» и «Медициной» приобрёл меценат Август Ледерер. Они хранились к 1945 году во дворце Иммерхоф. Отступающие войска СС подожгли дворец. Ну и картины Климта сгорели. Есть чёрно-белые фотографии и одна цветная. Ох уж эти войска СС! А впрочем, каждому своё!

В «золотой период» творчества Климт использовал позолоту в своих работах (как просто, да, золотой — позолота). Видны ясно лишь голова и лица персонажей, они вмонтированы в такие монолиты изображений камней, перьев, кусков ткани, квадратов и пятен света. Всё это очень красиво, напоминает всякий раз золотые иконы, точнее — их оклады, блестит, кричит и переливается и обыкновенно ещё и снабжено куском сиськи, пупка, нежной шеи, глаз, причёски девки, дамы, female.

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 Жизнеописаний
12 Жизнеописаний

Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев ваятелей и зодчих. Редакция и вступительная статья А. Дживелегова, А. Эфроса Книга, с которой начинаются изучение истории искусства и художественная критика, написана итальянским живописцем и архитектором XVI века Джорджо Вазари (1511-1574). По содержанию и по форме она давно стала классической. В настоящее издание вошли 12 биографий, посвященные корифеям итальянского искусства. Джотто, Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан, Микеланджело – вот некоторые из художников, чье творчество привлекло внимание писателя. Первое издание на русском языке (М; Л.: Academia) вышло в 1933 году. Для специалистов и всех, кто интересуется историей искусства.  

Джорджо Вазари

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Европейская старинная литература / Образование и наука / Документальное / Древние книги
Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии
Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии

Эта книга расскажет о том, как в христианской иконографии священное переплеталось с комичным, монструозным и непристойным. Многое из того, что сегодня кажется возмутительным святотатством, в Средневековье, эпоху почти всеобщей религиозности, было вполне в порядке вещей.Речь пойдёт об обезьянах на полях древних текстов, непристойных фигурах на стенах церквей и о святых в монструозном обличье. Откуда взялись эти образы, и как они связаны с последующим развитием мирового искусства?Первый на русском языке научно-популярный текст, охватывающий столько сюжетов средневековой иконографии, выходит по инициативе «Страдающего Средневековья» – сообщества любителей истории, объединившего почти полмиллиона подписчиков. Более 600 иллюстраций, уникальный текст и немного юмора – вот так и следует говорить об искусстве.

Дильшат Харман , Михаил Романович Майзульс , Сергей Зотов , Сергей Олегович Зотов

Искусствоведение / Научно-популярная литература / Образование и наука
Учение о подобии
Учение о подобии

«Учение о подобии: медиаэстетические произведения» — сборник главных работ Вальтера Беньямина. Эссе «О понятии истории» с прилегающим к нему «Теолого-политическим фрагментом» утверждает неспособность понять историю и политику без теологии, и то, что теология как управляла так и управляет (сокровенно) историческим процессом, говорит о слабой мессианской силе (идея, которая изменила понимание истории, эсхатологии и пр.наверноеуже навсегда), о том, что Царство Божие не Цель, а Конец истории (важнейшая мысль для понимания Спасения и той же эсхатологии и её отношении к телеологии, к прогрессу и т. д.).В эссе «К критике насилия» помимо собственно философии насилия дается разграничение кровавого мифического насилия и бескровного божественного насилия.В заметках «Капитализм как религия» Беньямин утверждает, что протестантизм не порождает капитализм, а напротив — капитализм замещает, ликвидирует христианство.В эссе «О программе грядущей философии» утверждается что всякая грядущая философия должна быть кантианской, при том, однако, что кантианское понятие опыта должно быть расширенно: с толькофизикалисткогодо эстетического, экзистенциального, мистического, религиозного.

Вальтер Беньямин

Искусствоведение
Искусство на повестке дня. Рождение русской культуры из духа газетных споров
Искусство на повестке дня. Рождение русской культуры из духа газетных споров

Книга Кати Дианиной переносит нас в 1860-е годы, когда выставочный зал и газетный разворот стали теми двумя новыми пространствами публичной сферы, где пересекались дискурсы об искусстве и национальном самоопределении. Этот диалог имел первостепенное значение, потому что колонки газет не только описывали культурные события, но и определяли их смысл для общества в целом. Благодаря популярным текстам прежде малознакомое изобразительное искусство стало доступным грамотному населению – как источник гордости и как предмет громкой полемики. Таким образом, изобразительное искусство и журналистика приняли участие в строительстве русской культурной идентичности. В центре этого исследования – развитие общего дискурса о культурной самопрезентации, сформированного художественными экспозициями и массовой журналистикой.

Катя Дианина

Искусствоведение