Мои знакомые звери

Нина Ефимовна подошла к псу. Он даже не пошевелился. Тоскующие человечьи глаза были устремлены в одну точку. Я проследила за его взглядом и вздрогнула: пёс неотрывно смотрел на дверь. Он ждал. Нина Ефимовна присела возле него, провела рукой по спине, почесала за ухом, приподняла тяжёлую лапу… Никакого впечатления. Он заворчал только один раз, когда мы вдвоём попытались уложить его поудобнее. Это было еле слышное рычание, какой-то глухой рокот, но такой грозный, что мы обе попятились. Пёс не хотел менять позы: он смотрел на дверь.

— А на эрдельку ты и внимания не обратила, — укоризненно сказала Нина Ефимовна. — Да ты посмотри, какая красоточка.

Она направилась в левый угол, и лохматая собака с радостным визгом бросилась к ней. Ах, вот оно что: эрдельтерьер! Таких я тоже видела только на картинках. В книге, по которой мы занимались, было написано, что эти самые эрдели и умные, и весёлые, и послушные, и отличные охранники. Нина Ефимовна отвязала поводок и вывела эрдельку на середину комнаты под неяркую лампочку. Из рыжих курчавых зарослей на меня глянули какие-то безмятежные пуговичные глаза. Небольшие гладкие уши стояли торчком, но концы их загибались книзу маленькими острыми треугольничками. Обрубок хвоста весело мотался из стороны в сторону. Но смешнее всего была морда — не острая, а тупая на конце, будто кирпич, с торчащими густыми усами и курчавой квадратной бородкой.

— Не берут её, — ласково поглаживая собаку, сказала Нина Ефимовна. — У неё на спине расчёсы, лечить надо, возиться. Вот никто и не хочет.

Действительно, на чёрной, будто покрытой чепраком спине эрдельки виднелись пролысины и кровавые расчёсы. И вообще, по правде говоря, она мне не очень понравилась: какая-то не всамделишная, игрушечная. Да ещё и больная. Я всё поглядывала в правый угол. Вот боксёр — это да!

— А может, возьмёшь Литу? — с надеждой спросила Нина Ефимовна. — Подумай, ведь такой ни у кого не будет.

Я не успела ответить: маленькие острые уши боксёра вдруг встали торчком. И сразу же легли. Дверь отворилась: на пороге стояла немолодая женщина в тёмном платье, рядом с ней вертелся и подпрыгивал Витька — тоже член нашего клуба.

— Нина Ефимовна, — завопил он с порога, — я маму привёл! Она же учительница немецкого языка. Пусть поговорит с тем… бульдогом.

— Не бульдогом, а боксёром, — поправила Нина Ефимовна. — А попробовать можно.

— Только мы всё равно собаку брать не будем, — тихо сказала женщина. — Где уж нам. Самим бы прокормиться.

Она отстранила Витьку и сделала несколько опасливых шагов к неподвижно лежащему псу. И заговорила. Мы проходили немецкий в школе, и я поняла те простые, милые слова, с которыми она обратилась к псу. «Маленький мой, — сказала она ему по-немецки, — славный ты пёс, собака моя хорошая!»

И тут боксёр взвыл и кинулся вперёд. Лопнул поводок. Огромная круглая морда с размаху ткнулась в живот Витькиной мамы, и мама села на пол. А пёс, подвывая, крутился около, лизал её лицо и руки, подползал к ней на брюхе и снова вскакивал, чтобы грозно зарычать прямо нам в лицо. Потом он, наконец, улёгся рядом с нею и положил ей голову на колени.

— Мама, — тихо сказал Витька, — мама!

Мама молчала.

— Он погибнет, если мы не возьмём его, — почему-то зашептал Витька. — Ты видишь, какой он худой, он уже умирал почти что. Неужели мы бросим его, мамочка?

Мама молчала, всё так же сидя на полу. И Витька совсем уже тихо, но твёрдо сказал:

— Папа взял бы. Ты сама знаешь — папа взял бы. Он бы не бросил.

И тогда мама встала. Вскочил и пёс. Мама ухватила обрывок поводка и, ни на кого не глядя, медленно пошла к дверям. Пёс преданно зашагал рядом с нею. А сзади вертелся вьюном Витька.

— Мамочка, — говорил он, захлёбываясь, — мамочка, ты же не знаешь, им же дают паёк…

Дверь захлопнулась. Мы помолчали. Потом Нина Ефимовна повернулась ко мне. Я кивнула. Она подошла к эрдельке, которая всё время яростно скребла свою несчастную спину, отвязала её и протянула мне поводок. И мы вместе вышли на залитый осенним солнцем двор. Я и моя собака.

* * *

Я очень люблю истории со счастливым концом. Я даже, когда книгу читаю, иногда заглядываю в конец — счастливый ли. Но я сразу по-честному хочу сказать: к сожалению, у этой истории конец не очень-то счастливый. Впрочем, начало тоже, потому что дома мне устроили настоящий скандал. Взять больную собаку! А если это стригущий лишай?

Но как раз с болезнью моей собаки мы справились довольно быстро. Каждые два дня я водила её в ветеринарную лечебницу, там раны смазывали какими-то мазями, и облучали кварцевой лампой, и делали уколы. Постепенно исчезли лысинки и расчёсы, а вся спина Литы покрылась курчавой жёсткой чёрной попонкой. Беда была совсем в другом…

Сначала странности её характера я приписывала плохому воспитанию. Например, когда мы впервые переступили порог нашего дома и мама в ужасе всплеснула руками, глядя на мохнатую собаку с кровавыми расчёсами на спине, эта самая собака бросилась к ней с выражением полного восторга на смешной косматой морде и заюлила у маминых ног.