Моя безумная бывшая

– Ты маме сказала?

– Нет, зачем торопиться. Я сама со своими проблемами разберусь.

– Понятно.

Конечно, в какой-то степени она права, но как можно было уволиться без разрешения матери? Если я буду увольняться, то уж точно только после того, как поговорю с родителями. Мне вдруг стало любопытно: а что ее мать думает о феминистских наклонностях дочери и ее отказе от брака? Наверняка она даже не подозревает, что под кроватью ее дочери лежит симпатичный маленький вибратор.

11. Мой шанс

Незаметно пришла зима.

Даже после увольнения она придерживалась прежнего распорядка дня и продолжала вставать примерно в то же время, когда работала, а после обеда бродила по книжным или писала план своего проекта. Вместе с этим она по-прежнему следила за новостями и расписанием митингов. А я все так же ходил на работу.

В один из выходных, когда на улицы, казалось, опустилась теплая дымка, но на самом деле в воздухе просто витала мелкодисперсная пыль, мы с ней впервые после долгого перерыва пошли в кино. Я не из тех, кто часто смотрит фильмы, хоть в целом такое времяпрепровождение мне нравится. В кинотеатр я ходил лишь на «Марвел», картины Кристофера Нолана и нашумевшие новинки.

Сегодня я оказался на фильме, о существовании которого даже не подозревал. Она предложила сходить, и я без задней мысли согласился. Пока она искала билеты, я рассматривал рекламную брошюру: оказалось, что актриса, которую я считал симпатичной, играла главную роль. Я уже предвкушал, как буду ею любоваться, но выяснилось, что она играет вовсе не невинную милую девушку из сериалов, а курящего, матерящегося и грубого персонажа.

Один в один история с моей девушкой, которую четыре года назад я запомнил одной, а теперь видел совсем другой. Сейчас что, тренд на таких сильных, жестких женщин? Если подумать, то, когда я учился в школе, никаких мегаличек не существовало, значит, они появились в последние несколько лет? Интересно, как же так вышло? Почему порядочные, добрые и красивые девушки стали меняться? Мужчины ведь такие же, как прежде… Пока эти мысли крутились в моей голове и мешали сосредоточиться на сюжете, фильм закончился.

Выйдя из кинозала, я заметил, что глаза у нее были совершенно красные. Я сидел рядом и даже не заметил, что она плакала? Я растерянно стер слезы с ее щек.

– Ты плакала?

– Угу, чуть-чуть…

Неужели фильм был такой грустный? А, ну вообще там показывали невинного ребенка, которого родители били ни за что.

– Это фильм про женскую солидарность, поэтому мне очень понравилось.

Женская… солидарность? Она посмотрела на мой недоуменный вид и дернула плечом.

– Пойдем поедим, что ли.

Есть мы пошли в лапшичную с очень хорошими отзывами. Это был один из тех ресторанов, куда я когда-то водил других девушек. О просмотренном фильме сказать мне было нечего, поэтому я сидел молча, пока она с сосредоточенным видом что-то быстро печатала в телефоне.

– Что делаешь?

– Написала твит про фильм, и теперь меня постоянно ретвитят.

– А, «Твиттер»…

Одно из известных мне предположений подтвердилось: в «Твиттере» много феминисток.

– А правда, что в «Твиттере» много мегаличек?

Она пристально посмотрела на меня и поправила интонацией:

– Феминисток там много, да.

– Значит, все твои подружки в «Твиттере» – феминистки?

– Ну да, – ответила она как ни в чем не бывало, а в моей голове ожили комментарии женщин из «Мегалии», которые я раньше так упорно вычитывал: «Азиатский корнишон», «6,9 сантиметра», «Твой папаша», «Давай как Чэги!»[18]

От одной мысли позвоночник задеревенел.

– Может, мне тоже «Твиттер» завести?

– Рискуешь! – шутливо ответила она и покачала головой, но мной вдруг овладело любопытство.

– А как у тебя аккаунт называется?

– Ой, отстань!

– А что? Ты ведь там про меня ругательства не пишешь? Мой парень – «типичный кореец», типа того.

– Вообще-то нет. Зачем мне это писать?

Я всего лишь пошутил, но она, похоже, рассердилась.

– А что такого?

– В смысле «что такого»? Это моя личная жизнь!

– Посмотрите на нее!.. – Недовольный ее ответом, я склонил голову набок, но в этот момент принесли удон, и наша беседа на время прервалась.

Удон оправдал свою славу и оказался просто отменным. А она выглядела очень сексуально, когда втягивала длинную лапшу и тикуву[19]. Я украдкой поглядывал на нее, и тут меня осенило: я ведь еще не рассказал о ней своим друзьям – я как бы и не мог им рассказать! Неужели она тоже?

– Слушай, ты меня стыдишься? Настолько, что даже своим подружкам-мегаличкам рассказать не можешь?

Она подавилась. Это было так непохоже на нее, что я понял: моя догадка верна.

– Слушай, ну ты даешь! – Я посмеялся, но на самом деле чувства испытывал неоднозначные.

Очевидно, я стыдился девушки-мегалички, но и подумать не мог, что это будет работать и в обратную сторону. Загнанная в угол моим неожиданным выпадом, она доела тикуву, залпом выпила бульон и спросила:

– Ну а ты? Рассказал своим друзьям?

– О чем?..

– О чем? О чем еще!

– Рассказал…

– Врешь!

– Не вру! – невозмутимо возразил я, широко распахнув глаза. Но она в ответ лишь хмыкнула.

– Я что, не знаю тебя? Вижу же, что врешь!

– Да рассказал я!