Моя чужая 2 (СИ)

— Никита, — раздалось совсем рядом, и я неожиданно почувствовал лёгкое дыхание на лице. — Ты меня слышишь?

У меня не получалось дать знать, что да, слышу — напрасно мозг посылал требовательные команды.

— Оль, тебе пора идти, — сказал кто-то.

— Я не хочу.

И я не хотел, чтобы обладательница этого голоса уходила.

— Езжай домой, выспись хорошенько, а завтра твой Никита уже будет в полном сознании.

Голоса отдалялись, а я плавно погружался в знакомое небытие.

Артём

— Черт побери! — Артем, словно тигр в клетке, ходил из угла в угол.

Это же надо так облажаться! Деньги улетели в трубу, а дело так и не сделано! И самое неприятное, один шанс на тысячу — Оля не должна была даже знать, что Ник здесь, но именно сейчас рядом с ним. Проще было самому прикончить его, чем доверять дело каким-то идиотам…

…Телефонный звонок тещи застал его посередине приёма. Наверное, по выражению его лица и медсестра, и пациентка поняли, что консультацию придётся перенести на другой день.

Черт, он надеялся, что имя Никиты будет упомянуто только во время похорон, ан нет, выкарабкался, говнюк. Что теперь делать? Вряд ли Ольга захочет разговаривать с Артёмом — последнее время она вообще перестала отвечать на его настойчивые звонки. Тёща истерила, говорила, что дочь уже подала на развод. Это просто недопустимо!

Как угорелый, выскочил из здания клиники, сел в машину и рванул с места.

Он не надеялся увидеться с женой — Елена Викторовна обмолвилась, что та не ночевала дома уже три дня — просто надо было выплеснуть накопившуюся ярость и, если повезет, узнать, в какой больнице находится Никитос.

Выжав кнопку звонка, ждал, когда тёща откроет, и был удивлен, увидев на пороге Олю. Она была в халате, волосы мокрые — только что из душа. Артем заметил, что лицо ее бледное, тени залегли под глазами.

— Ты? — равнодушно кивнула. — Проходи.

— Оля, я слышал, что Никита вернулся, — сгрёб ее в объятия, — …что попал в больницу. Мне очень жаль…

Девушка отстранилась от него.

— Мама у себя…

— Я не к ней, я к тебе.

В ответ покачала головой:

— Ко мне не надо.

— Хорошо. Если ты не хочешь меня видеть, то хоть скажи, где Никита. Я хочу увидеться с ним. В конце концов, он мой лучший друг.

Оля усмехнулась:

— Лучший друг? Друг, которого ты предал?

Артём схватился за голову:

— Да, я скотина. Был. Но тогда не мог поступить по-другому. Боялся, что ты уйдешь от меня к нему, не хотел быть третьим лишним.

— Ивместо этого решил им сделать Никиту, — Оля уперла руки в бока. — Каким еще образом ты пытался меня заполучить? Растрезвонил, что Никита гомик?

— Откуда ты… Кто тебе рассказал? — Артём нахмурился.

— Так это правда? — Не успел отшатнуться — рука девушки поднялась и со звоном опустилась на его щеку. — Скотина! Ненавижу!

Ольга бросилась в комнату и громко захлопнула дверь. Смачно выругавшись, Артём саданул по ней кулаком.

— Открой, я всё объясню…

На шум из кухни вышла Елена Викторовна.

— Артём? Что случилось?

— Чёрт, она даже не хочет говорить со мной!

— Пойдём со мной, попьешь чайку. Она одумается, — пальцем поманила к себе.

Оля

Все четыре дня я провела рядом с Никитой, покидая его только вечером. Затем ехала в травмпункт — пришлось поменяться сменами. Старалась держаться изо всех сил, спала урывками. Чуть-чуть на работе во время перерывов и клевала носом, силя на стуле около Никиты. Медсестра смилостивилась и притащила в палату более удобное кресло и даже шерстяной плед. Домой я заехала только раз и то нарвалась на Артёма.

После недолгого разговора с мужем, поняла, что между нами все кончено, и даже видеть его было невыносимо.

Всю дорогу до Склифа вспоминала, думала, какие еще подлости творил Артём своему так называемому другу. Голова от этих мыслей готова была лопнуть, даже заломило виски.

Набросив халат, быстро прошла по коридору реанимационного отделения. Дверь в палату была открыта. Наверное, сейчас обход. Заглянув и обмерла — койка Никиты была пуста. Одеяло аккуратно сложено, аппараты выключены и трубочки сняты. Пахло ультрафиолетом.

Внезапно почувствовала слабость в ногах, в ушах зашумело.

— Ольга Павловна? — голос медсестры.

— Где Никита? — просипела.

— Ох, — она наконец-то заметила моё состояние, подхватила меня. — Его перевели в другую палату. — От набежавших слёз все передо мной расплывалось. Я всхлипнула. Услышала смех над ухом: — Всё хорошо. Он сейчас спит. Идёт на поправку.

Вдвоём мы спустились в лифте на этаж ниже. Подведя меня к палате, девушка удалилась. Некоторое время я стояла, всё еще пытаясь прийти в себя, затем нерешительно открыла дверь и вошла.

Никита спал. Уже без всяких трубок, подключенных к нему. На шее виднелся кружок пластыря. Несмотря на лицо, еще в отеках и зеленовато-серыми синяках, он казался умиротворенным. Стараясь не шуметь, подошла ближе и, сев на стул, наконец-то с облегчением выдохнула. Казалось, я могла сидеть так бесконечно долго, но усталость и недосып взяли своё — я задремала.

Проснулась я от мягкого прикосновения. Вздрогнув, открыла глаза.

Никита всё так же лежал, но теперь на его губах была слабая улыбка, а рука свисала с кровати.