Моя чужая

— Ты не понимаешь, — покачала я головой, — ты еще тогда хотел от меня невозможного! Я поставила точку, ты прав. И я больше ничего не хочу о нем слышать — тоже! Однако не требуй от меня многого и сразу, я жила с ним три года и мне тоже больно от… правды.

Я вздрогнула, когда качели резко пошатнулись и Захар встал с них. Он сделал несколько резких шагов, а затем резко подскочил ко мне и заключил мое лицо в ладони. Я вздрогнула.

— Ярослава, — прошептал он мне прямо в губы, заставляя сердце гулко застучать в груди, — я заставлю тебя забыть обо всем, что ты испытывала к этому ублюдку!

— Прошу, перестань, — прошептала я, пытаясь освободиться из его оков, — ты говоришь пугающие вещи… и делаешь тоже! Взять хотя бы тот поцелуй, который ты получил силой прямо на его глазах! Я не забуду…

— Забудешь, — перебил он, и я вздрогнула от темноты в его глазах, — я так долго ждал тебя, Ярослава!

— О чем ты? — шепнула я, чувствуя теплоту его губ и солнце, обжигающее все вокруг, кроме наших тел под навесом. Он еще раз коснулся моих губ, словно испытывая меня, думая, не отшатнусь ли я. Но я продолжала быть в его власти.

— Я так долго ждал, когда мое сердце научится бегать, биться чаще при виде другого человека. Но оно долгое время жило по разуму, словно заледенев там, внутри. И когда это произошло со мной, когда я почувствовал едва заметную боль в груди, я был не в настроении, а ты была рядом. Той ночью я чуть ли не с ума сошел, когда понял, что нашел свое исцеление…

— Ты не в себе, — не поверила я и дотронулась до его ладоней в попытке освободиться.

Захар вздрогнул и оставил осторожный поцелуй на моих губах. Через секунду отклонился, всматриваясь в мои глаза.

— Я не сразу поверил в жестокую реальность, в то, что ты принадлежишь другому. Поначалу пытался смириться с этим, но ни в какую не получалось. Ты когда меня оттолкнула прямо перед Новым годом, я в шутку подумал «Моя чужая», хотя был ужасно зол и недоволен.

Я опустила руку, учащенно дыша. Своей ладонью я коснулась его плеча и задержалась на нем.

— Можешь ничего не говорить. Я всегда чувствовал твое ответное желание, Ярослава. Тебе просто нужно время, чтобы привыкнуть.

— Привыкнуть к чему? — глухо спросила я, хотя сама знала ответ на этот вопрос.

— К тому, что ты теперь не чужая. Ты просто моя…

Изменения в моей жизни приняли такой оборот, с которым я не успевала мириться!

— У нас будет время. Очень много времени, и я тебя никому не отдам. Никуда не буду отпускать. Одну — никогда. Буду оберегать двадцать часа в сутки, слышишь? — безумно шептал Захар, — я умру, если вновь испытаю чувство, подобное тем, что пришлось испытать три года назад. Ни один врач не спасет больше.

— Захар, — прошептала я, не в силах остановить пелену, наступающую на глаза. Как же ему больно!

Он сел на качели и притянул мое тело к себе. Мужчина закинул мои ноги на свои колени, а затем посмотрел на меня сверху вниз таким взглядом, что мне стало вмиг страшно, но одновременно вместе с этим в груди разлилась приятная истома.

— Как только все наладится, ты сможешь увидеть своих родителей, — пообещал Захар, внезапно запуская руку в мои волосы и поглаживая их, — но пока — никуда, Ярослава. Думай, что хочешь: что пленница, что находишься во власти тирана или еще кого-то, думай. Но не пытайся сбежать.

Я прикрыла глаза, откинувшись на спинку качелей и восстанавливая свое дыхание. Безумство, творившееся внутри нас, не давало мне покоя: безумство накатывало волнами и спадало, а затем вновь и вновь поднималась где-то из самых глубин. И в этот самый момент, когда чувства брали верх, мне так сильно хотелось почувствовать Захара рядом, хотелось увидеть теплоту его глаз и испытать вновь то блаженство от его жадных поглощающих поцелуев, что земля уходила из-под ног! А затем, в моменты реальности я вновь вспоминала о том, что пришлось пережить этому мужчине, и волны опускались, возвращались, уходили в свои глубины. И тогда воспоминания накрывали нас обоих с головой, заставляли отшатнуться друг от друга, принуждали вернуться в эту дикую реальность.

— Значит, — вдруг в моем голосе откуда-то взялась хрипота, — я здесь на неопределенный срок? И как только состоится суд над…

Я замолчала, поникнув от всей возникшей ситуацией. Было сложно представить все это…

— Как только вынесут приговор, я решу, что делать дальше.

— А если не вынесут? Ты, видимо, плохо знаешь его, раз так уверен в победе, — проговорила я, повернув голову в сторону задумчивого мужчины.

— Пойдем, прогуляемся, — внезапно Захар встал на ноги и протянул мне руку, — идем, не бойся.

Вложив свою ладонь в его крепкую руку, я последовала рядом с мужчиной. Пока мы обошли весь дом, прошло около пятнадцати минут. Все это время он рассказывал какие-либо интересные мелочи, а еще рассказывал, как этот дом планировался, строился и о каждой архитектуре, возведенной рядом, была у Захара своя история.