Моя чужая

— Что ты делаешь? — выдохнула она, а затем издала приглушенный вскрик. Я коснулся указкой ее груди и плавно начал двигаться вниз, задевая особо чувствительные места ее упругой груди, — убери от меня руки…

— Я тебя не касаюсь, Ярослава, — моментально ответил я, внимательно наблюдая за ее реакцией. Хотя все равно истинную реакцию ее тела мне придется проверить несколько иначе — менее приятным для нее способом, — ну же, дай вырваться твоим стонам, девочка, — прошептал я, продолжая ласкать ее.

— Ни за что, — выпалила она, не дергаясь с места. Ярослава знала, что я все равно ее поймаю, но для этого мне придется дотронуться до ее оголенного тела своими руками и кто знает, какие чувства она пробудит во мне своим желанием сбежать…

— Очень жаль, — искренне произнес я и направил толстую указку дальше, плавно спускаясь к низу живота, — если будешь сдерживать свои истинные эмоции, мне придется проверить твое возбуждение другим способом. Более глубоким, знаешь…

— Я ничего не испытываю! — вскрикнула она, едва я распахнул этой деталью ее полотенце и приложил указку к внутренней стороне бедра, — я не хочу…

Она всхлипнула, когда предмет двинулся дальше. Я уверен, она хорошо чувствовала инородный предмет у себя между ног.

— Раздвинь ноги, — приказал я, посмотрев в глаза Ярославе. Она покачала головой, а ее щеки заливал предательский румянец, — если я коснусь твоей кожи, будет только хуже. И полотенце сниму, — пообещал я и с наслаждением увидел, как она разводит свои стройные ножки, — еще шире, Ярослава…

Я слышу ее сбивчивое дыхание, она было прерывистым и учащенным. Как она вздрагивает от собственных ощущений… черт возьми, я был слишком возбужден и мог не сдержаться, если хоть на секунду коснусь ее своей кожей…

Но она лишь послушно развела ноги, стоя босиком на теплом полу и в одном полотенце, и вскоре я поднялся выше, коснувшись указкой ее естества. Ярослава судорожно вздохнула, слишком громко, и это придало мне уверенности в следующих действиях. Тупым предметом я орудовал у нее между ног, но пока не чувствовал ответной реакции. Похоже, я не удержусь сегодня и все-таки прикоснусь к ней, чтобы проверить насколько она влажная и мокрая.

Я придвинулся ближе, почти касаясь грудью ее прикрытого тела. Ее ресницы мелко подрагивали, ротик был приоткрыт и из него вырывалось ее тяжелое дыхание. Я не выдержал! Придвинувшись еще ближе и почти придавив Ярославу к стене, запустил руку дальше и немного опустил ее. Ярослава распахивает глаза именно в тот момент, когда инородный предмет касается ее входа. Я с усилием толкаю его внутрь, заполняя тесное пространство внутри своей девочки. Она хватается за мои плечи и в мою грудь летит ее блаженный стон. Нет уж, я не дам испытать тебе оргазм. Только я внутри буду заполнять тебя так прекрасно…

Я отбросил эту чертову указку на пол, и этот громкий звук заставил вздрогнуть Ярославу. Она посмотрела мне в глаза, но всего лишь на несколько секунд, а затем стыдливо опустила их вниз, борясь со своим тяжелым дыханием.

— Не своди колени, — приказал я и полез в карман за одной вещью.

Ярослава вскинула голову и испуганно замерла. Я спокойно достал содержимое, надел перчатку на руку, и, минуя ее ошалевший взгляд, подошел вплотную к девушке с раздвинутыми ногами.

— Не трогай меня, — успела прошептать она, и я тут же опустил руку под полотенце.

— Что-то неубедительно ты сопротивляешься, — прошептал я и вскоре мои пальцы тронули ее складки. Она вздрогнула, а ее наивные глаза вцепились в меня с изумлением. Я приблизился к ее входу и улыбнулся, почувствовав на пальцах влагу, — да тебе нравится, Ярослава… я не умею причинять боль… — влажными перчатками я нащупал ее клитор и выманил ее второй протяжный стон, — вот так-то лучше, — прохрипел я и, вновь украв влагу из ее нутра, принялся массировать ее нежную плоть.

Ярослава, сама не замечая того, подалась навстречу, однако я чувствовал, что мы оба были на грани.

Одернув руки, я отошел на несколько шагов назад и впился в лицо Ярославы. Она распахнула глаза и вздрогнула, увидев меня поодаль, а затем ее личико нахмурилось.

— Я терпелив и я подожду, — прошептал я искренне, вкладывая в свои слова нотки стали, — пока ты сама меня не попросишь о ласке…

Либо я убираю руки и, как планировал, не довожу дело до конца, либо я возьму ее прямо здесь и сейчас, когда она напугана собственной реакцией своего тела и, возможно, разума.

Когда она боится предать своего ублюдка…