Моя. Чужая. Беременная

 Лариса настаивает на встрече. Хнычет, что соскучилась. Мы не виделись с благотворительного вечера, а не спали вместе…

Я останавливаюсь, не веря сам себе. Похоже, последний раз был перед тем, как я Асю из больницы забрал. Теперь понятно, что со мной происходит. Надо просто съездить к Ларисе и пар выпустить. Тогда меня перестанут преследовать грязные мысли про чужих беременных женщин.

– Завтра точно не смогу, – обрываю причитания невесты. – Может, во вторник? Я заеду к тебе вечером, съездим куда-нибудь, поужинаем.

Она начинает довольно сюсюкать, что вызывает еще большее раздражение. Ощущение, что она со своим мопсом и со мной говорит одинаковым тоном и одинаковые словечки использует. Быстро прощаюсь с ней и прячу телефон в карман.

Чувствую чей-то взгляд. Оборачиваюсь.

В трех шагах от меня стоит Ася с бледным лицом. Похоже, она все слышала.

А, впрочем, почему меня это должно волновать?

– Обед готов? – раздраженно бросаю.

Ася моргает, на лице появляется недоумение. Но она быстро берет себя в руки.

– Да, Максим… Николаевич, уже все готово.

– Скажи Татьяне, пусть подаст в кабинет. Я поем у себя.

Мне стоит держаться подальше от потеряшки.

Глава 15

1.  МАКС

Хочу с головой погрузиться в работу. А лучше напиться.

Да, сегодня воскресенье. Да, я должен уделять внимание дочери. Вот такой я хреновый отец. Потому что все, о чем могу думать, это о женщине, которая сейчас на кухне воркует над моим ребенком.

Даже закрывшись в кабинете, слышу ее голос. И ловлю себя на дурацкой мысли: ворваться бы сейчас в кухню, подхватить Асю на руки, утащить в свою берлогу и там швырнуть на кровать. А потом сделать с ней все, что подскажет фантазия.

Воображение тут же рисует картину, от которой становится тесно в паху, а тело кидает в жар: Ася в моей постели, смотрит на меня с поволокой в глазах, облизывает влажные губы, а одеяло норовит соскользнуть с ее обнаженной груди…

Кажется, еще недавно у нее была крепкая двоечка. Но за последние дни потеряшка слегка пополнела, округлилась -- и грудь налилась. У меня все внутри сводит судорогой от желания взять ее груди в ладони, ощутить их тяжесть, пройтись языком по шелковистой коже…

Все, хватит! Надеваю наушники. Врубаю Die Antwoord на полную мощность и закрываю глаза.

Мне нужно что-то, что выбьет из головы всякую дурь. Особенно грязные мысли о чужой беременной женщине…

* * *

Дергаюсь от того, что кто-то касается моего плеча.

Открываю глаза. Напротив стоит Ася и смотрит на меня чуть виновато. Срываю наушники.

– Что?! – рычу, разозленный ее появлением. Она отшатывается. – Я кажется ясно сказал: если дверь в кабинет закрыта, значит я работаю и нехрен мне мешать!

Она поджимает губы:

– Простите, но там Роман Сергеевич, и он уже полчаса тарабанит в ворота. Меня Захар отправил за вами.

– Роман Сер?.. – хмурясь, ищу телефон. На нем двадцать пропущенных и все от Романа. – Вот дерьмо!

 Какого хрена он тут делает?

 Вскакиваю, Ася поспешно отступает с дороги. Так поспешно, будто боится, что я случайно коснусь ее.

– Где Мира? – стараюсь направить мысли в нужное русло.

– Учит буквы.

Недоуменно смотрю на нее:

– Учит буквы?

– А что такого? Ей уже пять, а она ни букв, ни цифр не знает.

 – Она еще маленькая, – бросаю хмуро и иду к дверям.

– Ничего подобного! – Ася запальчиво семенит следом. – В какую группу она ходит? Чему их там учат?

– Какую группу? – не пойму, чего она хочет.

– Детский садик. Она же ходит в детский садик? В какую группу?

– Ни в какую. Она туда не ходит.

– Что?

 Ася остается на лестнице, я же быстро направляюсь в прихожую.

– Моя дочь не ходит в садик, – повторяю, накидывая куртку. – У нее есть бабушка.

Толкаю входную дверь, но краем глаза успеваю заметить, как Ася растерянным лицом медленно опускается на ступеньку.

А она думала, зачем мне нянька для Миры? От нечего делать?

И почему меня это злит?

Захар, как всегда, на посту. Тяжелая кованая калитка слегка приоткрыта, Роман стоит, делая затяжку одну за другой, но охранник во двор его не пускает.

– Макс! – Ветров щелчком отправляет окурок в сугроб. – Ты чего? Договаривались же сегодня встретиться, пива выпить. Да и кой-чего надо перетереть.

– Договаривались? Что-то не припомню.

Даю отмашку Захару, и тот идет открывать ворота, чтобы загнать машину Романа.

– В пятницу! Вспомни, я тебе звонил, но ты сказал что занят. Я предупредил, что тогда в воскресенье вечером заеду.

Стою как дурак, пока Ветров идет ко мне. Машинально жму ему руку. Пытаюсь сообразить, о чем он говорит. Наконец въезжаю: точно! Когда он звонил, я ехал к теще в больницу.

– Извини, я тогда действительно было очень занят.

– Не парься. Я все понимаю. Как Мария Федоровна?

– Ты знаешь? – удивленно смотрю на него.

Он усмехается:

– Слухи быстро разносятся.

– Действительно, быстро. С ней уже все в порядке. Почти.

– Ты сегодня немногословный, – хмыкает Ветров.

– Есть такое.

Он расстегивает куртку и достает из внутреннего кармана пузатую бутылку с янтарным содержимым.

– Видел? – подмигивает. – Настоящий Вистлпиг, 15 лет выдержки.

Кажется, пару часов назад я хотел напиться. Неужели вселенная дала мне ответ?