Моя (чужая) невеста

— А не страшно было идти сюда в услужение?

— Поначалу побаивалась, а теперь лучшего места и не представляю. Оборотни — честные и достойные хозяева, жалованье платят вовремя, да и к женщинам не пристают. Нанна, конечно, иногда бывает сердитой, но я к её ворчанию уже привыкла.

— А в большом городе побывать не хотелось бы? — полюбопытствовала Мелли.

— Да кому мы там нужны, окромя жулья всякого? — фыркнула собеседница. — В больших городах, небось, вор на воре сидит и вором погоняет! Только и ждут, когда приедет глупая деревенщина, чтобы залезть к ней в карманы!

— Ну, возможно… — Мелисса пожала плечами. С такой точки зрения она на города не смотрела. Мечтала о поездке в столицу, но понимала, что будет передвигаться по ней исключительно в карете и под присмотром. — И всё же там красиво.

— У нас тоже красиво! Снег на солнце блестит и переливается, как драгоценные каменья, а при лунном свете отливает серебром. А весной распускаются первоцветы. Мы с подругами всегда за ними ходим. Даже примета есть — та, что отыщет первый весенний цветок раньше остальных, первой выйдёт замуж.

— И что, сбывается?

— А как же!

Мелли невольно улыбнулась. Хорошо, наверное, быть такой простодушной, как эта молоденькая служаночка, жить обычной жизнью, до которой дела нет его величеству. Зато и выбирать можно сердцем, а не покоряться чужой воле.

«Я ей что, завидую?» — спросила себя Мелисса и вдруг поняла, что действительно завидует. Будь она на месте этой девушки, могла бы стать женой Арнульва. Но на собственном месте у неё такого права нет и не будет. Только и остаётся, что отпустить его, пожелав ему счастья, а Руни удачи, и покинуть Приграничье. Кто бы мог подумать, что она будет сожалеть о том, что настала пора уехать из места, показавшегося ей поначалу таким суровым и негостеприимным?

— Кажется, уже пора! — напомнила собеседница и открыла перед ней дверь.

Придерживая обеими руками подол платья, Мелли вышла из комнаты и, миновав хитросплетения длинных коридоров, шагнула на первую ступеньку лестницы. В стёклах витражных окон танцевало солнце. Сердце взволнованно стучало, а дыхание перехватывало при мысли о том, что должно случиться совсем уже скоро.

У подножия лестницы, не сводя с Мелиссы взгляда, стоял Арнульв.

К лицу прихлынула кровь, и девушка, замедлив шаг, крепче вцепилась в гладкие деревянные перила. Почему он здесь? Так смотрит… Пристально, даже не моргая, будто обжигая взглядом, который, словно бы проникая под тонкую ткань платья, касался кожи. Если кто-нибудь заметит реакцию оборотня на её появление, без труда догадается о том, что они не просто знакомые…

Но поблизости, на её счастье, никого не было.

Арнульв протянул руку, но, поборов искушение вложить дрожащие от волнения пальцы в крепкую ладонь, Мелли спрятала обе руки за спину.

— Я хочу проводить тебя в большой зал, — проговорил он.

— Спасибо, не нужно, — отозвалась она, стараясь вложить в слова как можно больше холодности, но голос срывался, выдавая её чувства. — Я знаю дорогу. Иди.

— Чего ты боишься? Если Ясноокая ответит, что мы истинная пара, все об этом узнают. Я сам объявлю, что женюсь на тебе.

— Объявишь всем?! Женишься?! Ты с ума сошёл! — не сдержала Мелисса громкого восклицания и тут же огляделась по сторонам — не слышал ли кто? — Так неправильно, — добавила уже тише. — Ко мне со дня на день приедет жених. А ты… Руни… — хотела рассказать о том, что вчера услышала от дочери предводителя оборотней, но смолчала.

— Неправильно? — усмехнулся он. — Неправильно — обманывать себя. Неправильно— выходить замуж за того, кого не любишь.

— Девушки моего положения редко выходят замуж по любви.

— Разве ты не утратила это положение? Иначе танцевала бы сейчас на балах в столице, а не находилась бы среди нас. Уверен, если я поговорю с Лейдульвом, он поймёт меня и поможет откупиться от короля и от… того человека, которого он за тобой отправил.

— Как у тебя всё просто! — вздохнула Мелли. — А если Лейдульв не захочет нам помогать? Или его величество откажется от выкупа?

— Тогда мы убежим, как я и предлагал.

— Если мы так поступим, король может наказать за моё поведение моих близких. Я уже говорила, что такое возможно. И… не могу так рисковать.

— Сюда кто-то идёт. Поговорим позже. И помни, что я не отказался от своего намерения задать вопрос Ясноокой.

— Так, значит, её ответ услышишь только ты?

— Не только я, — бросил Арнульв, уходя. — Мы оба. Чтобы ты не сомневалась и не считала, будто я всё выдумал.

От его слов спокойнее не стало. Но она хотя бы узнала, что голос богини не раздастся во всеуслышание. И Арнульв, и Руни, если и услышат ответы Ясноокой, то таким образом, что смогут выбрать, нужно ли говорить о них другим.

А Мелисса уж постарается убедить молодого оборотня, чтобы он промолчал.