Моя чужая новая жизнь

Он выбрал совершенно неподходящее время для таких разговоров. Я пытался успокоиться, придумать, как можно спасти Эрин, но эти гаденькие насмешки стали последней каплей.

— Тебя только это интересует, да? — я вскочил и, подойдя к его кровати, схватил Шнайдера за грудки, хорошенько встряхнув.

— Ну так остального же ты не рассказываешь, — Шнайдер без труда освободился из моего захвата и чуть серьёзнее продолжал. — Если ты утверждаешь, что она не шпионка, значит просто идиотка. Даже не собираюсь гадать, какая блажь могла прийти в голову, чтобы добровольно сунуться в эпицентр войны, учитывая, что она никчёмная размазня. Только и может что язвить да глазками хлопать.

— Да ладно тебе, у девочки уже стало что-то получаться, — вступился за Эрин Вербински. — К тому же она много чего умеет, просто не обо всём говорит. Скорее всего она сбежала из дома, хотела что-то доказать родителям, а потом просто не знала, как всё это прекратить. И правильно боялась. Лейтенант небось за такое по головке не погладил?

— Как бы там ни было девушке не место на войне. Теперь её скорее всего отправят домой, — задумчиво сказал Каспер.

— Как отправят? — расстроенно спросил Кох. — Может, всё-таки оставят? Я привязался к Карлу, он мне братишку младшего чем-то напоминает.

— А может, ты тоже запал на неё, а?

— Да как бы я запал? Ведь я был уверен, что она парень.

— И всё-таки, как мы раньше не догадались? Она ведь хорошенькая для мальчишки.

— Да просто никому такое в голову не пришло. Хотя можно было задуматься, почему Карл избегает общей душевой.

— Как ни крути, а женщины намного слабее нас. Ей туго пришлось здесь.

— Поэтому лучше, если она уедет домой.

Я понимал, что они правы. Эрин должна уехать, но всё внутри протестовало при мысли, что я больше её не увижу. То есть конечно я бы искал её после войны, но во мне уже прочно проросла потребность как в воде, как в воздухе просыпаться и знать, что она рядом. Пусть у нас не было полноценной близости, я всё равно чувствовал себя счастливым. Привычно искал её взглядом, убеждаясь, что она где-то неподалёку: хмурится, пытаясь навести прицел, или чистит мешок картошки, или, задумавшись, сидит в стороне от всех. Я даже привык к её ироничным, колким словечкам, со временем разобравшись, что это всего лишь маска. Когда я всё-таки осмелился её поцеловать, понял — всё, что она бы мне не говорила, это неважно. Эрин отвечала на мой поцелуй. В привычно ироничном взгляде смутно проступала непривычная нежность. Правда потом она начинала снова повторять, что это неправильно и нам нельзя быть вместе. Но это как раз таки понятно. Благодаря моей нерешительности она считала всё это время, что я извращенец, запавший на мальчишку Карла. Но теперь, когда все выяснилось, нам ничего не мешает быть вместе.

Я ненадолго задремал лишь под утро и, проснувшись, первым делом выбежал во двор. Надо бы найти Вильгельма и узнать, что он решил, но оказывается я опоздал. Брат уже направлялся к машине, а следом шла Эрин.

— Куда ты собрался? — спотыкаясь, я бросился к нему.

Вильгельм холодно остановил меня взглядом:

— Поскольку Эрин приняла присягу, пусть и под чужим именем, я не имею права отпустить её на все четыре стороны. Поедет в госпиталь, поработает санитаркой, для этого не нужны особые умения.

Я слегка выдохнул — что ж, госпиталь это неплохо. Там Чарли, она вроде бы ладила с Эрин. Поможет ей освоиться. Ну и конечно уехать по-тихому у них не получилось. Парни окружили Эрин, добродушно посмеиваясь.

— Уезжаешь, Карл?

— А что делать? — наигранно вздохнула она. — По-моему, и ежу понятно, что солдат из меня как из боксёра балерина.

— Ну ты и пройдоха, это же надо умудриться полгода нас дурить, — Каспер по привычке взъерошил Эрин волосы.

— Вы, мужики, обычно в упор не видите очевидных вещей, пока под самый нос не ткнёшь, — насмешливо ответила Эрин.

Даже Кребс подошёл ближе и скупо улыбнулся:

— Ещё пара месяцев, и я бы сделал из тебя настоящего солдата, Майер.

— Всё может быть, — Эрин пожала плечами. — Но лучше поберегите нервы.

— Жаль, что ты не можешь остаться, — Кох неловко топтался возле неё, и я снова почувствовал раздражение. — Можно обнять? — всё бы хорошо, он всегда тепло относился к «Карлу», но зачем при этом её постоянно лапать?

Эрин, улыбнувшись, приглашающе развела руки:

— Иди уже сюда, медведик.

— Хватит прощаться, мы должны ехать, — недовольно посмотрел на неё Вильгельм, и я торопливо отодвинул Коха.

Хотелось тоже обнять её. Вообще не отпускать. Долго и неспешно целовать, как в тот раз, когда мир остановился и в неуютной неприглядной действительности были лишь мы одни. Но сейчас для этого не время, поэтому я просто прижал её к себе, вдыхая тёплый родной запах, и уверенно пообещал:

— Я же говорил, что всё будет хорошо. Поедешь в госпиталь, ты справишься там, я знаю. А как только смогу, я приеду к тебе.

Эрин мягко отстранилась, заглядывая в глаза, затем коснулась моих губ лёгким поцелуем:

— Только не в качестве пациента, хорошо?