Моя чужая семья (СИ)

— Лад. Я не могу, — вырывается у меня против воли, и я в бессилии ударяю ладонью по пене, топя тест. Вода жадно чавкает.. выплёскивается, оставив редкие хлопья пены на обнажённой груди.

— Что не можешь? — её голос кажется неожиданно тихим и… виноватым. — Лид… он груб?

— Он… я не ожидала...

— Ему это нравится, — перебивает Лада. — И мне тоже… Прости, что не предупредила, но… Он властный человек. И я быстро привыкла.

Не верю! Поселяется стойкое ощущение, что она мнелжёт!

Мы сёстры, и я остро чувствую многие моменты. Даже по интонации голоса понимаю, что что-то не так… И сейчас в голове не вяжется: Боль-подчинение!

Я бы ощутила, что сестра другая. Вроде, и не врёт откровенно, но отчасти лукавит. В чём конкретно — пока не понимаю.

Поэтому буду ориентироваться сугубо на свои ощущения.

Если ему нравится грубый секс — почему столько желчи и холодности? Почему не кончил последний раз?

Зато когда мы занимались “невинным петтингом”, видела в глазах Орлова бурное желание. Настоящее, чувственное. Тот самый голод, что и во мне породил животное желание ему отдаться!

То что мы позволили друг другу… ему действительно нравилось!

А во время безликого траха... он скорее был в ярости. Злой, раздражённый. Так что «да» — в самой настоящей ярости!

И Лада будет говорить, что это емунужно?..

— Не бери в голову, как говорится, — торопливо заверяет она. — Не плёткой же стегает. На крючки не подвешивает, ботинки лизать не заставляет. Подумаешь трахает без предварительной ласки… Так ведь? — вопрос в пустоту, и тотчас меняет тему: — Лучше сходи к врачу. Через неделю! Его всё ещё нет? — очередной скачёк с темы на тему.

— Орлова? — путаюсь в мыслях и вопросах.

— Ага.

— Нет.

— Обиделся? — тянет, предполагая, сестра.

— Не знаю… — жму плечами равнодушно. — Я не знаю, что произошло. Наверное, — продолжаю бурчать под нос и водить ладонью по пене, смотря на мыльный рисунок. — Я вообще не понимаю, как именно себя вести.

— Ясно, — скучающе пропевает Лада, словно уже разгадала все тайны и секреты, но дико ленится ими делиться. — Нечего посоветовать… Мне в твоей шкуре не побывать. Я на другой стороне поля, как ни крути. Могу только дать совет — не хнычь и не каменей. Тебе будет больно и мерзко пока будешь зажиматься и считать, что тебя кто-то мучает. Будь проще и смотри на это просто как на… нет — не извращение, а вот такой иной вид секса. Не деревенский! А то привыкла: по пьяни подкатил, всадил, кончил...

— Всё-то ты знаешь, — ворчу недовольно.

— Да помню как мы с тобой это обсуждали и негодовали по первости, — глухо хмыкает Лада в трубку. — Но ведь привыкла, не осуждала и принимала как ному! — напоминает реалию жизни; — Вот и Орлова с его причудами прими какой он есть!

— Значит ко всему привыкнуть можно?

— Ага.

— По себе знаешь? — теперь я усмехаюсь слишком ядовито, и на том конце телефонной связи повисает тишина.

— Нет, Лида. Мне всегда… нравилось.

Она замолкает, а я кусаю губы.

— Я не понимаю… — озадачиваюсь не на шутку. Мы когда обсуждали парней и секс, делились мечтами по этому поводу. Так — дурачились, фантазировали, приукрашивали… И никогда не звучало от сестры грёз о доминанте!

— Не все ванильные принцессы, как ты, — звучит тихо, но с нотками резкости. — Должны же мы в чём-то отличаться. Кому-то нежности, кому-то трах. Всё, закрывай тему! — сворачивает топорно разговор сестра. — Порно посмотри, приноровись, помастурбируй, я не знаю, — опошляет донельзя прощание. Но прощаемся на почти весёлой ноте.

Лада рассказывает что-то про новые рюкзаки для детей и местный магазин, где можно купить всё, от соли до велосипеда.

Снова ворчит на соседку и проклятущий забор, а я хохочу, потому что уж Лада-то точно выиграет эту войну.

Она говорит, что приплатила дочке соседки, чтобы та убрала огород. Девочка-одиннадцатиклассница, ей в самый раз подработать, чтобы было на что собраться в конце года на выпускной. Она же теперь помогает с уроками Соне, которая вечно отстаёт, и уже даже я не в состоянии поспевать за её школьными домашками.

Не первый класс, как-никак.

— Деньги… у вас есть? — спрашиваю осторожно. Мы с Ладой поменялись картами и она ходит с той, на которую государство переводят детям пенсии. А количество той самой пенсии… прекрасно помню! Как и вечную нужду в средствах!