Моя девочка

- Это уже тебя не касается, - заявляет она, срываясь в еще большие слезы.

- Марина. Просто ответь! Пожалуйста.

- Антон. Он попал под машину. Он в больнице и мне срочно нужно туда! - меня словно молнией поражает на повал. Хотя я знаю этого мальчугана не с рождения, он  мне словно родной.

- Что с ним?! - зачем-то кричу уже я.

- Я не знаю. Мама сама еле разговаривает. Она говорит, его забрали врачи и никого к нему не пускают. Да отпусти же ты меня, наконец! Мне к сыну надо, - вырывается Марина. Я и сам не заметил, как сильно сжал ее плечи от шокирующей меня новости.

- Поехали! - командую я, отпуская ее, торопливо направляясь   к выходу.

- Нет. Я поеду сама! -  Упрямится Марина, догоняя  меня в коридоре.

- Марина. Твою мать! Ты понимаешь, что сейчас не время для обид и прочего. Ребенок в больнице. И неизвестно, что с ним. Мы должны немедленно там быть, оставив обиды и упреки дома! - хватаю ее за руку, и насильно тащу за собой.

***

У меня рябило в глазах от слишком яркого, белого цвета коридора травматологии. Битый час в ожидании. В голове пульсировала только одна мысль, точнее не мысль, а молитва. Хотя кому я вру, молиться я не умею. Это скорее был посыл к Богу. «Боже, пусть с ним будет все хорошо»  В такие моменты ты на самом деле начинаешь понимать в  чем истинная  ценность в жизни. И это не благополучие, деньги или карьера. Ты готов отказаться от всего. Абсолютно от всего, лишь бы с ребенком было все хорошо.

Марина еле уговорила свою маму поехать домой, которая беспрерывно обвиняла во всем произошедшем себя. Каялась, что не усмотрела за ребенком, проклиная мужика который сбил Антона. Я сам готов был убить этого пьяного отморозка, который сел за руль в невменяемом состоянии и поехал за очередной дозой пойла. Но его забрали менты еще до того как мы узнали о произошедшем.

Как сказал врач, Антошке повезло, и он отделался переломом руки и сотрясениям мозга. Хотя оптимистичный тон врача, не позволил нам расслабиться, после того как он добавил, что сотрясение у детей штука непредсказуемая и ребенок нуждается в дальнейшем наблюдении, как минимум неделю, так как возможны осложнения.

 Антона обкололи обезболивающим и успокоительным, он спит. Марина не в себе, как любящая мать,  она переживает за своего сына. Пока Антона обследовали на возможные скрытые травмы и внутреннее кровотечение, Марина не находила себе места. Металась по коридору и постоянно плакала, а моя совесть съедала меня с утроенной силой. Почему вышло все именно так!? Я нанес удар этой женщине,  а история, произошедшая с Антоном, ее добила! Все в один день, в один час. Я сам не понимал, как она держится? Как не сломалась под ударами судьбы и не впала в истерику.

Марина вымотана, сидит рядом со мной и ждет когда проснется Антон. Бледная, уставшая и морально вымотанная. Глубоко вдыхает, и пьет уже, не помню какую дозу кофеина.

- Марин, прекрати пить кофе на голодный желудок. Ты ничего не ела целый день, давай спустимся вниз, и ты немного поешь?

- Ты тоже ничего не ел, - отвечает она, смотря на меня усталым взглядом. И эти ее слова полосуют меня словно лезвием по сердцу. Даже после того во что я окунул ее утром, она продолжает заботиться обо мне. Никогда не сомневался в искренности и доброте этой женщины, может, поэтому я выбрал ее на роль своей спутницы жизни. Только я гад, не учел, что жену не выбирают как на кастинге по каким-то критериям. Свою женщину надо выбирать сердцем, душой, а не холодным рассудком, и неважно насколько она мила, добра, порядочна и хозяйственна. Если ты не полюбил ее сразу, то все ее достоинства с годами поблекнут.

- Марин, прекрати думать обо мне. Я в порядке. Ты устала и морально вымотана. Иди домой, отдохни, поешь и  поспи. Проверь маму, у нее давление и она тоже очень переживает. Врач сказал, что Антон проспит до утра. Я посижу здесь. Собери сыну нужные вещи, фрукты и то, что он любит.

- Нет, я никуда отсюда не уеду. Он проснется, а меня нет. А он  был такой испуганный и слабый, - сопротивляется  она, почти крича, прикрывая рот рукой, нарушая больничную тишину. Осторожно преодолевая ее сопротивление, тяну к ней руки, чтобы обнять, прижать к себе и хоть как- то утешить. Марина настолько устала,  что не сопротивляется мне. Позволяет обнять ее за плечи, прижать к себе. Кладет голову мне на плечо и начинает беззвучно плакать, немного подрагивая у меня в руках.

- Все будет хорошо, - тихо шепчу ей, немного покачивая. - Антошка сильный мальчик, здоровый. Перелом руки не так страшно, в его возрасте все заживет довольно быстро. Сотрясение тоже не сильное. Осложнений не будет, - утешаю ее я,  твердо веря в свои слова.

- Да.... А почему тогда врач сказал, что оставит его здесь на неделю? - всхлипывая, спрашивает она.